Глава двенадцатая. Псих
На сей раз, нас, или меня, и ждали, и встречали.
Встречал лично Карла!
Когда я спешился, подъехав к воротам, он пошёл ко мне, улыбаясь и протягивая для приветствия обе руки.
Я с удивлением смотрел на Карлу: бороду он сбрил и подрос на пару вершков*, ибо был теперь одного со мной роста!
Мы обнялись, похлопывая друг друга по плечам.
И я не удержался — Карла Петрович, а борода то как же?
— Эээх принц! — Карла закручинился — Что толку с неё, если Забаву я не уберёг — его глаза потускнели и весь он как-то сник и ужался.
— Но ты вырос, Карла Петрович?!
— Да принц, и сам удивлён немало. Ну, с дороги в баньку? Тугарин, возьми коня у принца, да отведи в денник, пусть отдохнёт.
Тугарин уводил Серко под уздцы и тут я вспомнил — Карла Петрович, а не сделаешь ли доброе дело для моего коника? Не найдётся ли в твоём табуне кобылка для Серко? А то казус у нас приключился: поимел я его кобылку в Тридевятом, а она и обратись девушкой...
— Ох и охотник ты до девушек, принц! — Карла качал головой и улыбался — Найдётся кобылка для Серко, не переживай. А вот скажи-ка мне — он приблизил лицо к моему и произнёс вполголоса — трахнешь мою Шемаханскую? — его глаза хитро блеснули — Дашь на дашь, так сказать.
Хоть и были свежи воспоминания о прошлых моих похождениях, но я всё же опешил.
— Прииинц! — Карла тронул мою руку — Уважь, дружище! Ну заводит меня до исступления, когда Шемаханская трахается на моих глазах с незнакомцем!
— Да какой же я незнакомец, Карла Петрович? Ведь все во дворце у тебя помнят меня!
— Что ты, что ты! — Карла всплеснул руками — Тебя помнят только Людмила да Царевна-Лягушка, да и то потому, что понесла от тебя и родила дочь.
— Вот кааак. А ты, значит, будешь смотреть, как я... как мы...
— Вот и славно! Отдохнёшь с дороги или сразу в баньку?
— В баньку, конечно
— Ну, ступай принц. Людмила принесёт чистое бельё, а твою одёжку выстирает. Если захочешь её, не стесняйся, банник проказничать не станет. Пойду Людмиле скажу, то-то рада будет бабёнка.
Он пошёл к домику Людмилы и Руслана, а я в баньку
Скрипнула дверь в предбаннике
— Кого это там принесло? — банник выскочил из-под полка и к двери
Мне почему-то стало неловко перед ним
В дверь стукнули три раза
— Людмила! — похоже банник видел сквозь стены — А ты чего здеся забыла, жена мужняя?
Дверь приоткрылась, и я увидел Людмилу.
Она нисколько не изменилась: всё та же красота зрелой женщины, сочные губы и пышная грудь.
Увидев меня, она замерла и побледнела, и мне показалось, что сейчас лишится чувств.
— Людмила! — она пала в мои объятия...
— Ты уж извини, банник, она меня помоет
Банник без лишних слов спрятался под полок.
Людмила тёрла меня мочалкой, ополаскивала, хлестала веником, ластилась и мы не удержались, забыв про банника!
Я лежал на полке, раздвинув ноги, она стояла надо мной на коленях, попой к моему лицу: я сосал её возбудившийся клитор, а она сосала мой возбудившийся член. В этой позе мы оба и кончили...
— Отдохни Роман Григорьевич, я постираю твою одёжку
Я распахнул дверь и лёг на лавочку в предбаннике.
Смеркалось.
И опять я заметил странное, похожее на электрическое, свечение окон дворца.
Вышла Людмила и присела на лавку у меня в ногах
— Принц, уж не за Забавой ли посылает тебя Карла в Тридесятое?
Мне показалось, что в голосе Людмилы таится страх.
— Пока ничего не говорил, только Шемаханскую попросил отъебать!
— Нууу, это само-собой! Она тогда всё хотела тебя попробовать, всё выспрашивала у меня. Даже — Людмила невесело усмехнулась — даже просила Карлу пустить к тебе в темницу
— она помолчала — Ты будь с нею грубым, как со мной тогда, даже пуще! Она тогда подчинится тебе и будет, как шёлковая. А ежели не смогёшь её переломить — Людмила покачала головой — очарует она тебя, и будет являться каждую ночь и мучать, и выматывать, так, что станешь ты тенью ходячей...
Она гладила и целовала мои ноги — Но ты ведь справишься с нею, милый...
Столько нежности было в голосе, что я чуть не расплакался
— Ну хватит! — я сел и стал облачаться в одёжку, принесённую Людмилой
Мы вышли из баньки.
— Пойдёшь ли к нам отужинаешь? — она приклонилась к моему плечу — Или Карла звал?
Я не успел ответить: Карла уже шёл к нам
— Ну, принц! — он подхватил меня под руку — Идём ужинать! Уж всё приготовлено.
— Людмила! — позвал он, оглянувшись
И снова он знакомил меня с Несмеяной и Шемаханской и было понятно, что видели они меня впервые.
Но Руслана и Царевны-Лягушки с дочерью не было
— С Русланом, Царевной-Лягушкой и дочкой, завтра свидишься — сказал мне Карла, подводя к своему шведскому столу.
И Несмеяна, и Шемаханская, лишь скользнули взглядами, и я не заметил никакого интереса к моей персоне.
Мы выпили мёду, и я наконец спросил у Карлы, чем освещается его дворец
Он подвёл меня к стене, и я смог рассмотреть светильник под потолком
Удивлению моему не было предела: дворец освещался шаровыми молниями!!
Я обвёл взглядом зал и насчитал шесть светящихся шаров.
— Карла Петрович, такого чуда я и в своём то мире не видал, а у тебя это откуда?
Карла аж засветился!
— Есть у меня чудак один из крепостных. Ну я ему уж давно вольную дал. Имени его я не помню, да по имени его никто и не называл ни разу. Кличут все Куляба-Мастер. Вот он и приручил эти шары, Правда сжёг два сарая, где опыты свои производил... Да что тебе этот мужик, принц? Ты глянь, как Шемаханская на тебя смотрит
А я и правда ощущал её взгляд, но сдерживался, чтобы не поддаться наваждению этой таинственной женщины.
— Друзья мои! — Карла хлопнул в ладони — Давайте наполним чарки и выпьем за успех новой Мисси принца!
Я поёжился под их взглядами и только Людмила смотрела на меня с любовью.
— Друзья мои, Роман свет Григорьевич взялся выручить Забаву из плена Тридесятого Царства
Зависла гнетущая тишина...
Я увидел, как отвернулась Людмила и дрогнули её плечи, как сверкнули жёлтым пламенем глазищи Шемаханской и удивлённо распахнулись глаза Несмеяны.
В молчании осушили мы чарки и каждый взял по куску пирога с рыбой.
— Друзья, Роман Григорьевич устал с дороги и ему надо отдохнуть. Людмила, принц мой гость и почивать будет во дворце
Людмила и Несмеяна ушли.
Шемаханская смотрела на меня уже не скрывая своего желания.
— Веди его в опочивальню, Зюльхира — Карла потирал руки — я скоро буду
Дворец был в два этажа и опочивальня на втором. Шемаханская шла молча и также молча следовал за нею я.
Её бёдра плавно покачивались, шла она легко и в такт шагам сжимала и разжимала кулачок левой руки.
Опочивальня освещалась теми же шарами, но, как бы притушенными, создавая красноватый полумрак.
Кровать была ещё больше, чем в спальне у Наташки и постель разобрана.
Она обернулась — Ложись принц, я сама раздену тебя
Я сел, а потом и лёг на кровать
Женщина встала на колени в моих ногах и потянула с меня штаны. Её руки едва касались моей кожи и эти прикосновения расслабляли и возбуждали одновременно.
Я оттолкнул Зюльхиру ногой и пока она падала на ковёр, спрыгнул с кровати, сорвал с неё одежду и оседлал, сжимая горло. Когда мы опустились на ковёр, я рывком ...
