Жизнь Феи продолжалась — но теперь учебно-рабочие будни были разбавлены эпизодическим «сексом без обязательств» с Зорькой. Расписание дня соседок всё ещё не совпадало, и бывали дни, когда Фея вообще не заставала свою соседку дома и не спящей, но когда они обе были дома, блондинка расхаживала по квартире в костюме праматери человечества Лилит, старательно соблазняя Фею своими обнажёнными прелестями, и хотя у Феи не всегда были силы и время заниматься сексом прямо сейчас (в отличие от стриптизёрши, которая казалась каким-то неиссякаемым фонтаном сексуальной энергии), обычно она в конечном итоге всё же не выдерживала и набрасывалась на блондинку. Их отношения «подруг с преимуществами» всё ещё казались Фее странными, не такими, как у нормальных девушек, но... она не могла не признать, что эти отношения ей нравились — просто секс, просто возможность выплёскивать нереализованное сексуальное желание молодой девушки без лишних дополнительных обязательств. Да и Зорька была ей вполне симпатична... и она была, наконец, очень страстной и умелой в постели.
Прошла неделя. Фея только что вернулась домой после очередного баскетбольного матча — вернулась поздно, Зорьки уже не было дома, она ушла в свой клуб на работу, а значит, никто не собирался соблазнять Фею, и она могла заняться своими делами — например, что-нибудь порисовать. Доставая телефон из кармана джинсов, девушка увидела на экране сообщение о двух пропущенных звонках с незнакомого номера — кто-то дважды звонил ей, когда она играла в баскетбол с подругами. Девушка замешкалась и задумалась — кто бы это мог быть? Перезвонить или не перезванивать? Неизвестная звонившая могла просто ошибиться номером... но она могла звонить и по какому-то делу. Сейчас ещё не слишком поздно, чтобы перезванивать? Поколебавшись ещё немного, девушка нажала на кнопку вызова. Сначала шли только долгие гудки, а потом голос ответил:
— Алло? — голос принадлежал молодой женщине и говорил так, будто Фея оторвала незнакомку от чего-то важного.
— Простите... — Фея замешкалась, пытаясь объяснить причину своего звонка. — Вы мне звонили сегодня.
— А, да, прошу прощения! Подождите секунду, мне нужно привести себя в порядок... Вы Филофея Евина-Верина?
— Да.
— Вы сейчас находитесь дома?
— Да, — рассеянно ответила Фея, не понимая, что нужно звонившей, и кто она такая. Это какой-то соцопрос или что-то в этом роде?
— Вы не могли бы подойти к зеркалу?
— Зачем? — нахмурилась Фея, не понимая, чего от неё хочет неизвестная. Причём тут зеркало? У неё, что... в ванной установлена скрытая камера?! Откуда?! Кто мог её поставить?! Неужели Зорька?... и все их отношения были частью какого-то плана неизвестных шантажистов? Нет, нет, этого не может быть!
— Просто подойдите, пожалуйста, к зеркалу. Ладно, прошу прощения, я, наверное, должна представиться. Меня зовут Эсмеральда Мируа, и я являюсь сотрудницей представительства благородного дома Мируа в Рутении.
— Чё?! — с искренним изумлением переспросила Фея, успевшая напрочь позабыть о письме, полученном ей неделю назад. Какой ещё благородный дом Мируа, и что ему нужно от её скромной персоны?!
— Я понимаю ваше удивление... рядом с вами сейчас есть зеркало?
— А может быть, вы уже знаете сами? — ядовито ответила Фея, которая действительно уже стояла в ванной и осматривалась в поисках скрытых камер или чего-нибудь ещё.
— Возможно... — ответил голос в трубке, а затем... обернувшись к зеркалу, Фея увидела, что в нём отражается уже не она, и не ванная комната в съёмной квартире — в зеркале, словно через окно, была видна комната в какой-то другой квартире, и из зеркала на Фею смотрела молодая женщина в очках, в белой блузке, с каштановыми волосами до плеч, державшая у уха мобильный телефон.
— Вот теперь мы друг друга видим, и мы можем поговорить без технических приспособлений? — улыбнулась женщина в зеркале, и выключила свой телефон. Фея, побледнев, отшатнулась назад, стукнувшись спиной о полотенцесушитель, и сделала то, что она в своей жизни не делала почти никогда, — она перекрестилась, однако магия ведьмы в зеркале вовсе не пожелала развеиваться от крестного знамения.
— В-вы... вы... — только и смогла дрожащими губами выговорить девушка.
— Да, я действительно принадлежу к дому Мируа, и владею Скрюте, родовой магией своего дома, — терпеливо ответила Эсмеральда. — Я полагаю, вы в этом уже убедились?
— Да... — ответила Фея, пытаясь привести мысли в порядок. Скрюте... значит, эта Эсмеральда из рода ведьм, владеющего магией... которая умеет делать вот это вот, но что именно это за магия, пока было непонятно. — Извините, у нас тут немного не прибрано... — ванная комната и правда плохо подходила для переговоров с аристократками, и Фея могла только порадоваться, что она сама, только что пришедшая с улицы, одета настолько прилично, насколько это для неё возможно, и что рядом не расхаживает её голая соседка.
— Ничего страшного, — непринуждённо улыбнулась Эсмеральда. — Простите, если я тоже сейчас не в лучшем виде, — я не ожидала вашего звонка именно сейчас, — (Фея в ответ подумала, что комната, которую она видит через зеркало, напротив, в идеальном порядке, а её собеседница одета поприличнее и поофициальнее её самой). — Итак, давайте перейдём к делу. Возможно, вы знаете, что одна из ваших прабабушек, Нормандия Мируа, была франкийской лётчицей, сражавшейся на стороне Рутении во время Великой войны.
— Э-э-э... если честно, я не слишком хорошо знаю историю своей семьи, — помотала головой Фея, мысленно сделав пометку: позвонить мамам и спросить у них, правда ли это.
— МЫ знаем, что это так, — ответила Эсмеральда. — Наш дом, как и другие дома, внимательно следит за историей своих членов и их потомков. И вы, Филофея, являетесь потомком дома Мируа.
— Ну, допустим. И что из этого? — спросила Фея. Что, в самом деле, нужно от неё этому дому ведьм? Они хотят, чтобы она бросила работу, училище, страну и семью и стала одной из них? Фея собиралась отказаться.
— В первую очередь, мы хотели бы взять у вас анализ ДНК, чтобы понять, насколько сильна в вас кровь дома Мируа, то есть являетесь ли вы носительницей генов, которые могут — обращаю ваше внимание, что «могут», а не «должны» — отвечать за владение магией Скрюте. Это не будет вам абсолютно ничего стоить, дом Мируа возьмёт на себя все расходы.
— Ладно. А если окажется, что у меня эти гены есть? — спросила Фея, пристально глядя на свою собеседницу. Если у неё нет этих генов — а Филофея была практически уверена, что их у неё нет — вероятно, эти ведьмы потеряют к ней интерес, но что они собираются с ней делать, если они у неё найдутся? Вот здесь, похоже, крылось самое интересное...
— Если есть... прошу прощения за личный вопрос: вы сейчас состоите с кем-нибудь в отношениях? — Фея замешкалась: правдивым ответом было бы «нет» (хотя их с Зорькой «дружба с преимуществами» считается или нет?), но если она скажет правду, то эти ведьмы наверняка от неё так просто не отстанут.
— Ну... всё сложно, — наконец, попыталась обтекаемо ответить девушка.
— Так вот: возможно, вы захотите вступить в брак с кем-нибудь из представительниц нашего дома...
— Не захочу! — резко ответила Фея.
— Я понимаю, — кивнула Эсмеральда, но затем вдруг улыбнулась. — Хотя я бы на вашем месте не была столь уверена: в нашем доме есть достаточно много молодых красивых девушек, и кто-нибудь из них может вам понравиться, — краска бросилась Фее в лицо. — Но если вы не захотите, вы сможете зачать ребёнка от одной из представительниц нашего дома, и ваша дочь сможет унаследовать ваши гены...
— Короче, стать донором спермы? — скривилась Фея.
— Ну, можно сказать и так. Если вы согласитесь на это — но это только ЕСЛИ у вас будут обнаружены нужные гены — вам будет выплачена сумма в пятьдесят тысяч целковых, плюс дом Мируа оплатит вам все сопутствующие расходы.
Фея моргнула. Пятьдесят тысяч?! Сумма не то чтобы астрономическая, но для неё, простой студентки, работающей на неполную ставку, это была её зарплата почти что за полгода! Такие деньги на дороге не валяются — может быть, и правда согласиться?! Хотя, конечно, не факт, что у неё нужные этим ведьмам гены обнаружатся... но сама возможность... Впрочем, оставался ещё один вопрос...
— Хорошо... а когда у меня, то есть у девушки из вашего дома родится мой ребёнок... это... ну... будет иметь для меня какие-то... юридические последствия?
— Ну... тут, в целом, два варианта. Либо вы можете подписать отказ от прав на вашего ребёнка и от любых притязаний на него в дальнейшем. Либо вы можете стать частью дома Мируа... это, если в целом, обычно означает, что вы сможете работать в организациях, являющихся частью дома, — как я, например.
— Я подпишу отказ, — Фея не сомневалась ни секунды. — Не думаю, что этому вашему дому нужны художницы, — она криво усмехнулась.
— Ну-у, вообще-то... Так значит, вы согласны, то есть согласны пройти генетическое тестирование? — Фея помедлила, собираясь с духом, но затем кивнула.
— Согласна, — полсотни тысяч целковых лишними не бывают.
— В таком случае... подождите минуту... — Эсмеральда отвлеклась от зеркала, достала свой смартфон, принялась что-то нажимать на сенсорном экране, затем взяла листок бумаги и ручку и что-то написала на бумаге. — Вот адрес и телефон клиники, где вы сможете сдать анализ ДНК. Напоминаю, что оплачивает услугу дом Мируа, вам это не будет стоить ничего, — Фея ожидала, что Эсмеральда покажет ей надпись через зеркало, но вместо этого ведьма протянула к ней руку с запиской через зеркало как через окно, и её рука высунулась из зеркала в ванной комнате Феи
— Раковина может быть влажной, бумага размокнет, — улыбнулась Эсмеральда, глядя на Фею. Та, наконец, несмело протянула руку навстречу ведьме и взяла из её руки листок бумаги — он был настоящим, не иллюзорным, не каким-нибудь колдовским мороком. На секунду Фее захотелось коснуться руки ведьмы, чтобы убедиться, настоящая ли она, но она не сумела решиться на такую вольность.
— Вам понадобится направление на анализ ДНК, мы его в ближайшие дни для вас подготовим, и я вам позвоню, когда оно будет готово, чтобы вы могли его получить, — сказала Эсмеральда. — У вас есть ещё какие-нибудь вопросы?
— Н-нет... — ответила Фея. На самом деле, у неё сейчас была тысяча вопросов, но ни один из них она не могла сформулировать.
— В таком случае, простите за это вторжение в ваше личное пространство, и до свидания, — Эсмеральда улыбнулась, по зеркалу прошла рябь, и оно снова стало обычным — в нём снова отражалась ванная комната и сама Фея, стоявшая перед раковиной с ошалевшим лицом и державшая в руках записку с адресом и телефоном.
В смятении Фея вышла на кухню (а вдруг эта Эсмеральда продолжает наблюдать за ней через зеркало?), пытаясь обдумать, что только что произошло, и что всё это должно для неё значить. Приготовить себе ужин она смогла и съела его, почти не замечая вкуса, но о том, чтобы заняться рисованием, сейчас не могло быть и речи — мысли отвлекались на недавний разговор с ведьмой. Может быть, позвонить мамам и поговорить с ними, спросить у них, действительно ли одна из её прабабушек была франкийской боевой лётчицей-аристократкой? Нет, сейчас, пожалуй, уже поздний час... Тогда... тогда Фея решила поискать в сети информацию об этом доме Мируа и его магии Скрюте.
Что вообще Фея знала о магии ведьм? Примерно то же, что и другие жительницы Земли. Что сила ведьм происходит от договоров, заключённых с существами, которых язычницы называют духами, богинями или волшебным народом, а последовательницы мессианской веры — дьяволицами. Что магический дар передаётся по наследству, и потому ведьмы тяготеют к тому, чтобы организовывать крепкие семейные кланы. Что в Средние века миром правили династии аристократок-ведьм, и только в Новое время, с приходом религиозной реформации, подъёмом купечества, изобретением пороха и всем таким прочим, о чём пишут в учебниках истории, они начали терять власть, и современные аристократические дома — лишь жалкие осколки былой власти ведьм. Что в каждой стране есть свои рода ведьм, владеющие своей формой магии, — например, члены британской королевской семьи, чуть ли не единственной семьи ведьм-королев, сохранивших былую власть, владеют магией под названием Гламур, позволяющей им отводить глаза людям, насылать мороки, невидимыми и неузнанными ходить среди своих подданных, как эмирши из бадавийских сказок, и даже скрывать свои дворцы целиком от глаз простых людей, если они того захотят. (Фея не очень понимала, зачем британским королевам это может понадобиться, но говорили, что они это могут). Были свои ведьмы и в Рутении — один род, владевший магией Пьерьем, позволявший ведьмам понимать языки зверей и превращаться в зверей, второй, владевший магией Фрострингер, насылающей зимний холод, и третий, владевший магией Хублиган, позволявший владевшим ею ведьмам призывать колдовских слуг и придавать им разные облики. Потом, в ходе феодальных междоусобиц, колдуньи Пьерьем почти истребили колдуний Фрострингер, а колдуний Хублиган заставили признать себя их вассалами, а потом произошла революция, и ведьм после неё в Рутении осталось мало — одни бежали из страны, других репрессировали, но кому-то удалось встроиться в послереволюционное общество — якобы во время войны с тевтонскими фасцистками коммунистический режим активно использовал ведьм, сражавшихся на его стороне (и Нормандия Мируа, та прабабушка Феи, могла быть одной из этих ведьм). Некоторые виды магии на сегодняшний момент были утрачены, такие как кровавое колдовство Сарматии и древнего Ацтлана, про которое никто не пожалел бы, что владеющих им ведьм больше нет на свете, или тевтонский Цершторунг, ведьмы, владевшие которым, могли оставаться вечно молодыми, выпивая молодость из попавшихся им в руки девушек, и которые сгинули в пламени костров инквизиции. Но что за дом Мируа, владеющий магией Скрюте?
В ходе поисков в сети Фея подтвердила свои предположения, что дом Мируа родом из Франкии, однако, как она узнала, у него есть побочные ветви в Британии, в Тевтонии и других соседних странах. Магия Скрюте же была, как Фея, в общем-то, и догадывалась, связана с зеркалами, а точнее, с отражающими поверхностями. Первая ступень магии позволяла, глядя в одно зеркало, видеть через другое, вторая ступень уже позволяла передавать изображения через зеркала, очевидно, подобно тому, как Эсмеральда говорила с ней, Феей. Третья ступень позволяла перемещать между зеркалами материальные объекты — Эсмеральда, очевидно, владела как минимум третьей ступенью. Четвёртая позволяла ведьме входить в зеркала и выходить из них — но для этого и «входное», и «выходное» зеркала должны были быть достаточно большими — а пятая позволяла, делая то же самое, переносить с собой между зеркалами других людей. Интересно, зеркало над раковиной у них в ванной достаточно маленькое, чтобы никакая ведьма не могла через него пролезть? Ну, если попытается... ей будет очень сложно не сорвать при этом раковину, и грохот будет такой, что будет слышно всему этажу. Дому Мируа принадлежало почтовое агентство «Pоrtаil Аrgеnt» — это название было Фее хорошо знакомо, это агентство занималось очень быстрыми, очень надёжными (если верить их рекламе) и весьма дорогими почтовыми перевозками, и имело представительства во множестве стран мира. Ну, это было логично — если колдуньи Скрюте могут перемещать предметы между зеркалами, то почему бы им не делать это с письмами и посылками? Также было сказано, что дом Мируа сотрудничает с космическим агентством Союза Эропы, перемещая полезные грузы на орбиту, с полицией и разведывательными службами Франкии, а также с Интерполом и, время от времени, разведками других государств... и вот эта информация заставила Фею нахмуриться — уж не собираются ли её вовлечь в какие-то шпионские игры? Впрочем... она ведь сама не владеет этой родовой магией, этим ведьмам от неё нужны только её гены?
Ночью, лёжа в кровати, Фея долго не могла заснуть, думая то об одном, то о другом. А что, если эти ведьмы и правда будут следить за ней через зеркала? А если они увидят Зорьку, расхаживающую по ванной комнате голой? А как ей самой, кстати, принимать душ, если сквозь зеркало за ней могут наблюдать в этот интересный момент? А если после получения этих пятидесяти тысяч её общение с ведьмами не закончится, а только начнётся? В итоге заснула она поздно, когда её разбудил будильник, девушка чувствовала себя не выспавшейся — протянув руку, чтобы выключить будильник, Фея снова уронила голову на подушку, не в силах встать. Может быть, ей и не идти никуда сегодня? Ну... то есть пропустить первую пару, а вместо этого выспаться? Нет, идти надо, но... совсем нет сил вставать. И Фея лежала в кровати, а тем временем с кухни слышались шлепки босых ног по полу и запах кофе... кофе... Фея перевернулась на кровати, думая, что сейчас она не отказалась бы от чашки кофе... но у неё не было сил встать и дойти до кухни. Тем временем шаги послышались рядом с дверью её комнаты, а затем в дверь раздался стук.
— Фейка, ты там не заснула? — послышался голос из-за двери. — В институт свой опоздать хочешь?
— Ммм... — простонала Фея, натягивая одеяло на голову. Ей сейчас хотелось, чтобы Зорька оставила её в покое, но ей нужно было что-нибудь ей ответить. — Да! Хочу! Я на первую пару сегодня не пойду!
— Всё в порядке? — голос соседки из-за двери стал обеспокоенным. — Что-нибудь случилось? Ты не заболела?
Фея простонала что-то нечленораздельное — кажется, Зорька не собиралась от неё отставать. Пришлось вылезти из-под одеяла и, пошатываясь, хватаясь руками за стены и едва не стукаясь о них головой, доползти до двери и открыть. За дверью стояла Зорька, бодрая, свежая после утреннего душа, конечно же, совершенно голая (впрочем, Фея и сама сейчас была только в трусиках и лифчике) и державшая в руках кружку с кофе.
— Кофе хочешь? — блондинка улыбнулась и протянула соседке кружку с горячим тёмным напитком.
— Хочу! — Фея сейчас готова была продать душу за кружку крепкого кофе — она буквально вырвала кружку из рук блондинки и жадно отпила из неё. Кофе был не такой, покрепче, чем Фея обычно варила себе сама, но ей сейчас грех было жаловаться, да и невыспавшейся девушке сейчас, наверное, нужен был именно крепкий кофе. — Спа... спасибо! — и приобняв Зорьку свободной рукой, Фея благодарно поцеловала её.
— Не за что, — улыбнулась в ответ Зорька, отвечая на поцелуй соседки, обнимая её и прижимаясь к ней. В другой раз объятья танцовщицы вызвали бы у Феи эрекцию и привели бы к скорому сексу, но сейчас Фея была слишком сонной, и кружка кофе интересовала её намного больше, чем обнажённая девушка, которая эту кружку принесла. — Не выспалась?
— Угу, — Фея сделала новый глоток, чувствуя себя уже чуть менее разбитой. — Я вчера... — тут девушка вспомнила, что хотела сказать Зорьке, и что сказать ей об этом надо при первой возможности. — Слушай, Зорька... у меня тут к тебе серьёзный разговор есть. Это важно.
— М? — блондинка удивлённо приподняла брови, но затем разжала объятья, поняв, что её полусонной соседке сейчас не до её приставаний. — О чём?
— В общем... Короче... — Фея не знала, с чего начать, и глотнула ещё кофе, надеясь, что это поможет её мозгам заработать. — Нам нужно купить... такие занавески... в зеркало на ванную... то есть на ванную в зеркало. И ещё... Ты можешь не ходить в ванной голой?
— С чего это вдруг? — опешила танцовщица, только недавно добившаяся от соседки эксклюзивного разрешения ходить по блоку «в небесных одеждах».
— Понимаешь... за нами могут следить ведьмы... через зеркало.
— Какие ещё ведьмы? — Зорька уставилась на подругу так, будто сейчас думала, что та от недосыпа начала бредить.
— Я всё объясню! Понимаешь, мне вчера звонили ведьмы... из Франкии..
Они владеют какой-то магией... зеркальной... и та ведьма, которая мне звонила... она разговаривала со мной через зеркало в ванной.— Э-э-э? — Зорька округлила глаза — но теперь она, по крайней мере, не думала, что её соседка, подруга и любовница рехнулась. — И... чего они от тебя хотели?
— Хотели... в общем, я их родственница. Моя прабабушка... они говорили, она воевала с фасцистками вместе с Красной армией, но она была из Франкии, из этого самого дома Мируа. И вот они хотят узнать, если у меня, как его, гены, отвечающие за, ну, колдовство. И если, значит, есть, они хотят, чтобы я стала для них как бы донором спермы... и они обещали мне заплатить за это.
— Много обещали? — заинтересованно спросила Зорька.
— Пятьдесят тыщ. Целковых, в смысле.
Зорька присвистнула.
— Неплохие деньги за порцию спермы... а это с учётом налогов или без?
— Э-э... — Фея поняла, что именно этот вопрос она не уточняла. — Слушай, я не спросила! Кажется, мне... ещё понадобится... почитать мелкий шрифт... ну, когда мне дадут какой-нибудь там договор...
— И что ты им ответила? — с заинтересованным видом спросила блондинка.
— Ну... что я согласна. Ну, то есть, это моя зарплата почти за полгода, такие деньги на дороге не валяются. Хотя кто его знает, может быть, они не найдут у меня никаких генов... Но это ладно, но, слушай, они владеют какой-то магией зеркал, она называется Скрюте, и они, значит, могут, подсматривать за нами через зеркала. И я потому и говорю — нам нужны какие-то занавески на зеркало в ванной... и тебе лучше не ходить перед этим зеркалом голышом.
Зорька нахмурилась, напряжённо думая.
— Слушай, но не будут же они следить за тобой двадцать четыре часа в сутки? И потом, может быть, они не будут следить за тобой ВООБЩЕ. Хотя... да.
— Ну... кто их знает — может быть, они в любой момент могут начать, так сказать, новый сеанс видеосвязи, через зеркало, то есть, — а в глубине души Фея обрадовалась, что её бесстыдная соседка отнеслась ко всему этому серьёзно, а не ответила что-нибудь вроде «да пусть смотрят, что хотят, и завидуют!».
— М-да... — Зорька подумала и вздохнула. — Вторжение в приватное пространство, между прочим! И ведь на них даже в суд не подашь — где взять денег на адвоката? Блин, а душ-то как принимать, не раздеваясь?
— Вот... потому я и предлагаю повесить шторки. Наверное, сегодня же, сразу как освобожусь, поищу в магазинах.
— Или я могу, — предложила Зорька. — Или мы обе можем. Если я найду раньше, я тебе позвоню, если ты раньше, то ты позвонишь мне.
— Звучит как план, — кивнула Фея, снова отпила кофе, чувствуя, как силы постепенно возвращаются к ней, и улыбнулась. — Спасибо за кофе, — и, приобняв блондинку, она чмокнула её в губы.
***
Конечно же, никакого секса между девушками в это утро не было — даже после кофе Фея не была на это способна, и ей ещё нужно было не опоздать на занятия, да и Зорька после новостей о том, что за ней могут наблюдать через зеркало, всё-таки оделась и не стала соблазнять свою соседку, расхаживая перед ней голышом. Уже во второй половине дня, когда Фея сидела на работе, ей позвонила Зорька, чтобы сообщить, что она нашла магазин, где можно купить занавески для зеркала, и спросить, какого цвета и с каким рисунком их покупать. Тихо посмеявшись, что они с Зорькой словно семейная пара, выбирающая занавесочки для ванной, Фея немного подумала и сказала, что лучше какой-нибудь тёмный цвет, только не мрачный чёрный, чтобы они были как можно менее прозрачными. Когда же Фея вернулась домой, она принялась прикидывать, как эти занавески (Зорька купила изумрудно-зелёные) можно повесить, и пришла к тому, что для этого нужны шурупы, дюбели и дрель со сверлом по бетону. Когда Зорька проснулась после своего дневного сна и, зевая, вышла снова на кухню за свежей кружкой кофе (в трусиках и майке, не голая, как раньше), девушки решили, что шурупы и дюбели они купят завтра и потом пойдут стучаться в двери к соседкам с просьбой одолжить сверло и дрель. Вообще-то такие вещи надо было согласовывать с хозяйкой съёмной квартиры, но... можно ли ей объяснить, что им правда НУЖНО повесить занавески перед зеркалом? Она, если услышит про то, что через зеркало за ними могут наблюдать франкийские ведьмы, чего доброго, санитарок вызовет...
И вот Зорька снова ушла в свой клуб, а Фея решила позвонить своим мамам домой и поговорить с ними о вчерашних событиях. Трубку сняла мама Вера, её зачинательница, они с дочерью побеседовали о своих делах, сообщили друг другу последние новости, Фея традиционно немного пожаловалась маме на своих дающих дурацкие задания заказчиц и требующих выполнения этих дурацких заданий начальниц, призналась в отсутствии особенных творческих успехов, выслушала, как дела у многочисленных маминых родственниц и знакомых. О своей «дружбе с преимуществами» с соседкой по съёмной квартире Фея, однако, маме рассказывать не стала — зачем вообще обсуждать с родителями такие вещи? Зорька ведь даже не настоящая её девушка, верно? И, наконец, Фея решила назвать ту причину, из-за которой она позвонила маме:
— Мама, а это правда, что у меня была прабабушка из Франкии, которая в Великую войну воевала за Красную армию? — Фея, если честно, не была даже уверена, была ли Нормандия Мируа её прабабушкой со стороны родительницы (мамы Евы) или зачинательницы (мамы Веры).
— А, да-да, — вспомнила мама. — Я помню, бабушка Майя, Евина бабушка, во время войны влюбилась в лётчицу из Франкии, и у них родилась Варвара, Евина мама, твоя бабушка... а потом война закончилась, и эта лётчица вернулась к себе во Франкию, и им с бабушкой Майей не разрешали друг с другом быть вместе, потому что та была иностранкой, и Майю не пускали за границу. Такие уж тогда были порядки, все иностранки были под подозрением, каждый выезд за границу тщательно контролировался... А к чему ты это вдруг вспомнила?
— Просто... — Фея помедлила, прежде чем признаться маме. — Мне звонили... родственницы этой самой Нормандии Мируа. Франкийские ведьмы-аристократки. Они... в общем, они предлагали мне сделать анализ ДНК, чтобы узнать, если у меня гены, которые отвечают за магию.
— Что?! — насторожилась и возмутилась мама Вера. — Они и тебе пытались звонить?! Нет, конечно, у тебя нет никаких этих колдовских генов, тут нечего и думать! Ты ведь не ведьма, доченька моя, нет же?
— Подожди, — теперь нахмурилась уже и Фея, — «и мне»? То есть они и с вами выходили на связь? Когда?!
— Ох... — мама Вера, явно не хотевшая об этом говорить, тяжело вздохнула. — Да, выходили. Они... присылали Еве письмо, в таком красивом конверте, завлекательно оформленное, — («А мне никаких писем в конвертах на гербовой бумаге не присылали», — с ноткой обиды подумала Фея. — «Или это потому, что они не нашли электронный адрес мамы Евы? «). — В прошлом году это было. Мы это письмо, конечно, выкинули, но тогда они стали нам звонить — мол, согласитесь выносить для нас нашего ведьминского ребёнка, мы вам за это дадим денег. Ну, мы им сказали, что Ева жената, у неё есть свои дети, и никаких детей на стороны мы не хотим, и нам это не надо, и, в общем, они от нас отстали.
— М-да, только у меня такого обоснования нет, — не удержалась от улыбки Фея. — Не буду же я жениться только для того, чтобы они от меня отвязались? Мне и не на ком... — «ну не на Зорьке же, в самом деле?» — подумала она про себя.
— Ты же можешь просто отказаться! У них ведь нет никаких законных оснований тебя принуждать, верно?! Тут действуют законы Рутении, а не этой их Франкии!
Фея помедлила, думая, как ей сообщить маме о том, что она уже согласилась. Желая оттянуть момент, она спросила:
— Слушай, а Пете, — она имела в виду свою старшую сестру Петру, — никаких таких писем не приходило?
— Пете? — мама Вера на том конце телефонной линии явно нахмурилась и задумалась. — Нет, она нам ничего такого не говорила. Хотя, раз такие письма приходили всем членам нашей семьи, может быть, и ей тоже... Нет, наверное, она это письмо просто выбросила, не читая. Ну, я бы на её месте так и сделала! — мама Вера словно хотела убедить в первую очередь саму себя, что её дочь поступила именно так, как она сама считала бы правильным.
— Наверное... — протянула Фея, сделав мысленную пометку: поговорить об этом с сестрой. Что ж, теперь ей нужно было донести до мамы, что она уже согласилась... Она знала, что мама Вера воспримет это негативно, но и соврать ей, скрыв своё решение она не могла. Не могла же она обманывать собственную зачинательницу? И девушка, помедлив, попыталась подобрать нужные слова.
— В общем, понимаешь... Эти... аристократки из Франкии обещали мне пятьдесят тысяч целковых, если у меня найдутся их гены. И мне не нужно будет никого вынашивать, я просто сдам им свою... сперму. Такие деньги... мне нужно будет почти полгода пахать, чтобы их заработать!
— Что?! — у мамы Веры перехватило дыхание от возмущения. — Ты... ты согласилась?!
Фея тяжело вздохнула.
— Мама, я пока что согласилась только сдать анализы ДНК. Скорее всего, они ничего такого там не найдут, и тогда они от меня отстанут. Ну, в самом деле, у меня была всего одна ведьма в роду три поколения назад — все колдовские гены, какие были, давно... растворились.
— Ну... — слова дочери немного успокоили женщину, но не до конца. — Но ты же не будешь соглашаться сдавать им свою сперму? Просто ради денег? Это ведь неприлично! Это аморально! Это, наконец, противоестественно!
Фея вздохнула снова. Она понимала, как мама отреагирует на её слова о том, что да, именно ради денег она собирается это сделать, но сказать «нет, не буду» было бы прямой ложью. И дочь попыталась подсластить пилюлю для матери.
— Во-первых, они, может быть, ничего там не найдут. Во-вторых, я просто сдам им сперму в банк, мне не нужно будет... заниматься сексом ни с какой из их ведьм.
— Вот именно! — перебила её мама
— Ну хорошо, я скажу им, что моя семья против искусственного оплодотворения, и что я согласна зачать им ребёнка только естественным путём! Тогда они скажут, что для них это неприемлемо, и отстанут от меня! — девушка нарочно рассмеялась, чтобы её мама (кажется, потерявшая дар речи от возмущения) поняла, что это была шутка. — А в-третьих, у меня ещё есть время несколько раз передумать.Мама Вера сердито помолчала секунду, прежде чем ответить:
— Я очень на это надеюсь, что ты передумаешь. Что ты примешь правильное решение.
— Ну... — Фея тяжело вздохнула. — Конечно, — она сказала не то, что она имела в виду: она собиралась принять то решение, которая сочла бы правильным сама, и оно могло совпасть, а могло не совпасть с тем решением, которое считала правильным мама Вера. Но девушка не собиралась говорить об этом прямо.
Наконец, закончив разговор с мамами и завершив звонок, Фея решила позвонить Петре, своей старшей сестре. Они на самом деле не так часто общались: Петра была старше её на три года и непохожа на неё почти во всём — Фея любила искусство, Петра была к нему в целом равнодушна, Фея не служила в армии, Петра же честно отслужила положенный год (хотя и не по своей воле — до этого Петра пыталась уклониться от призыва) и бравировала тем, что это сделало её «настоящей женщиной», из общих интересов у сестёр был только баскетбол, к которому Петра когда-то приучила свою младшую сестру, а та втянулась и продолжила заниматься им, даже когда у Петры самой уже не было времени на спорт. Петра работала в какой-то логистической фирме и сейчас, вроде бы, у неё рабочий день тоже должен был закончиться... правда, девушка не знала, чем её сестра может заниматься вечером по средам. Но она позвонила сестре. Обменявшись приветствиями, поговорив о том, как у кого дела, Фея, наконец, задала интересовавший её вопрос:
— Петя, а тебе случайно не приходили недавно никакие письма от франкийских аристократок? Или они тебе не звонили? Ну или что-нибудь в этом роде?
— Откуда ты знаешь? — Петра сперва, кажется, нахмурилась, но затем рассмеялась. — Да, вот, буквально на прошлой неделе мне звонили какие-то ведьмы из Франкии. Тебе, значит, они тоже звонили?
— Тоже, — ответила Фея. — Вот буквально вчера. И что они тебе предлагали, и что ты им ответила?
— Ну, предлагали сделать анализ ДНК, нет ли у меня каких-то там ведьминских генов. Я их послала... ну, в смысле, сказала, что у меня есть девушка, и она против.
— А она против? — уточнила Фея, напрягая память и пытаясь вспомнить, как зовут текущую девушку её сестры... и которая это уже девушка по счёту.
— Альбина-то? Она вообще не в курсе. Незачем ей это знать. Нахрен надо.
— И мамам ты, как я поняла, тоже ничего не говорила... Ладно, если что — сами пусть тебя спрашивают, это твоё дело. А из-за чего ты на самом деле отказалась?
— Так я же говорю: нахрен мне это надо! Чтобы у меня были дети где-нибудь на стороне. Потом ещё придут ко мне и будут от меня чего-то требовать. Нахрен мне такое счастье.
— Мгм... — протянула в ответ Фея.
— Так эти ведьмы, значит, тебе тоже звонили? И что ты им ответила? — спросила Петра. Фея тяжело вздохнула и сказала правду:
— Что я согласна. Это ты у нас зарабатываешь хорошо, а мне за те деньги, что мне предлагали, нужно почти полгода горбатиться.
— Серьёзно? — Петра удивилась. — Ну и... зря! Надо было посылать их лесом! Ты не знаешь, на что подписываешься, потом проблем не оберёшься! Эти деньги тебе впрок не пойдут, я тебе отвечаю!
— А ты, значит, знаешь, на что я... на что ты НЕ подписывалась? — Фея устало вздохнула.
— А тут и думать нечего! Сначала они захотят проверить твою ДНК. Потом — чтобы ты выносила для них ребёнка. А потом — чтобы ты этого ребёнка воспитывала всю оставшуюся жизнь! Им палец в рот положи — всю руку откусят!
— А у тебя что, есть опыт общения с ведьмами? — Фея иронически усмехнулась. Петра не ответила, и тогда Фея попыталась успокоить сестру: — Да, скорее всего, они у меня ничего не найдут и тогда отстанут.
— Хе! — ответила Петра. — Так ты хочешь, чтобы они у тебя ничего не нашли, или ты хочешь получить с них деньги? — на самом деле Фея хотела и получить деньги, и не поиметь с этого проблем. Но как, в самом деле, это сформулировать?
— Ну... если они у меня ничего не найдут, я ведь ничего не теряю? А если найдут... я получу свои деньги.
— Ага — и попадёшь к ним в долговое рабство! Филька, если что, не говори, что я тебя не предупреждала!
— Не буду, — Фея вздохнула — сестра будила в ней её собственные страхи. Кажется, этот разговор пора было сворачивать.
***
На следующий день Фее позвонила Эсмеральда Мируа, сообщила ей, что её направление на анализ ДНК готово, и девушка должна позвонить ей, когда будет дома, чтобы она могла передать ей направление. Передала она его, конечно же, через зеркало, в пластиковом файле для защиты от воды — но, по крайней мере, она хотя бы позвонила перед этим по телефону, как обычные люди, а не появилась внезапно из зеркала. Но всё же стоило повесить для зеркала занавески, что и было сделано в последующие дни. Фея сходила в названную ей клинику, у неё взяли небольшой образец тканей её кожи, ей пришлось сдать образец спермы — девушка ещё удивилась, зачем сдавать два разных анализа, и ей ответили, что ткань кожи — на анализ ДНК, а образец спермы — чтобы убедиться, что её сперма не содержит возбудителей заболеваний, передающихся половым путём... это было несколько обидно, что её в таком подозревали, но вроде бы логично. Дальше оставалось только ждать результата... но время шло, а представительница благородного дома Мируа не спешила выходить на связь, и Фея решила, что никаких колдовских генов у неё не нашли. Что ж, значит, ведьмы-аристократки от неё отстанут, но жаль, что она не получит те самые 50, 000 целковых.
Прошёл месяц, наступило время экзаменов, и Фея активно «грызла гранит науки», уйдя с головой в учёбу. Тут уж было не до секса — да и Зорька тоже активно готовилась к экзаменам вместо того, чтобы, пользуясь тем, что благодаря занавескам никакая ведьма больше не будет следить за ними через зеркало, снова ходить перед своей соседкой в голом виде, дразня её своим обнажённым телом. Но, наконец, экзамены были сданы, курсовая работа нарисована и представлена комиссии. Можно будет наслаждаться летом и можно будет перейти уже, наконец, на полную ставку на работе, чтобы приходить на работу в восемь часов, а не позже, и уходить в шесть, а не в восемь вечера или позже, и получать большую зарплату и иметь больше свободного времени, чем раньше. И, кстати, можно будет чаще видеться со своей «подругой с преимуществами» и заниматься с ней сексом.
Сегодня Фея с подругами отмечала успешно сданные экзамены и возвращалась домой — было уже поздно, солнце зашло, фонари освещали улицы, но настроение было приподнятым, и в желудке плескался алкоголь. Поднявшись на свой этаж и открыв дверь, Фея услышала гомон голосов, доносившийся с кухни, — похоже, у Зорьки были гости. «Ой, это моя соседка, сейчас она будет очень зла, что у меня гостьи!» — услышала девушка голос своей соседки. «Ну почему зла?» — успела подумать Фея, которая, в общем-то, была не против познакомиться с подругами Зорьки, выпить с ними, пообщаться и всё такое прочее, когда из кухни в прихожую вылетела Зорька. Блондинка была одета — на ней были джинсы и бесформенная майка на голое тело, сквозь которую просвечивали соски, лицо у неё было взволнованным.
— Пожалуйста, спаси меня! — зашептала она, хватая свою подругу за руку и умоляюще глядя на неё.
— Чё? — Фея опешила, но нахмурилась. — Ладно... от кого спасать?
— Скажи этим... чтобы они ушли! Что ты против, чтобы я водила к себе столько девушек! Мы с тобой договаривались ведь об этом! — да, девушки действительно договаривались о том, что Зорьке нельзя водить в квартиру больше одной подруги сразу, но тогда Зорька буквально потребовала от Феи, чтобы та поставила ей такое условие, и Фея не знала, почему. — Пожалуйста, спаси меня от них, я не знаю, что с ними делать, я их боюсь! — пальцы блондинки крепче стиснули руку брюнетки, и Зорька умоляюще посмотрела на неё снизу вверх.
— Зачем спасать? — Фея всё ещё не понимала, что происходит, но ответить её соседка не успела — в прихожую вошла незнакомая Фее девушка одних с ней и с Зорькой лет.
— Приве-ет! — широко заулыбалась она брюнетке. — Ты соседка Зорьки, да?
— Да, она моя соседка, я помню, мы с тобой договаривались, что мне больше одной девушки приводить зараз нельзя, извини, пожалуйста, сейчас они уйдут! — быстро затараторила Зорька, не давая своей подруге вставить и слова.
— Зачем уходить? — искренне удивилась гостья. Кажется, она была порядочно пьяна. — Садись с нами, выпьем, и Зорька тоже будет! — она шлёпнула Зорьку по ягодицам, обтянутым джинсами, — блондинка испуганно шарахнулась в сторону. Фея нахмурилась — кажется, она начала понимать смятение своей подруги.
— Так, — заговорила она, скрестив руки на груди и стараясь звучать как можно более твёрдо и угрожающе. — Мы с Зорькой договаривались — не больше одной гостьи за раз. И сейчас, между прочим, одиннадцатый час, и я хочу спать. Так что никаких оргий, никаких, пожалуйста, пьянок, никакого шума. Собирайте свои вещи и... освобождайте территорию!
— Эй, ну нахрена?! — искренне возмутилась гостья Зорьки. Из кухни выглянули ещё две незнакомые Фее девушки. — Чё за дурацкие правила про не больше одной?!
— Чё мы такого делаем?! — поддержала гостью одна из подруг. — Мы просто сидим и выпиваем, ты тоже можешь с нами!
— Зорька, скажи ей! — присоединилась третья.
— Девчонки, извините, Фейка допоздна работает, и она устала! — Зорька поспешила спрятаться за свою более рослую подругу.
— Ну так после работы тем более надо выпить! — похоже, все три девушки были изрядно навеселе
Сможет ли она выставить всех трёх из их квартиры? А если пьяные девушки не захотят? А если они полезут в драку?! С тремя она не справится! Попадёт в милицию либо как потерпевшая (хорошо, если не в морг), либо как обвиняемая, если ей всё-таки удастся их оглушить! Что делать?— Одиннадцатый час, — с нажимом повторила девушка, решив изображать уверенность. — И я хочу спать. У вас есть пять минут, чтобы собрать вещи и освободить территорию. Сами уйдёте, или мне милицию вызвать? — Фея пыталась блефовать: она была совершенно уверена, что милиция, если вообще ответит на вызов, приедет ну очень нескоро. Однако её угроза всё же подействовала.
— Ну и иди ты нахрен! — недовольно проговорила одна из подруг Зорьки. — А мы пошли с Зорькой пить и развлекаться! Зорька, ты ведь с нами? — спросила она, уверенная в положительном ответе.
— Нет, извините... — блондинка поспешила снова спрятаться за спиной более рослой брюнетки. — Сейчас уже поздно, я не в форме и вообще!..
— Ну, мы тогда завтра зайдём? — предложила другая девушка.
— Никаких завтра! — отрубила Фея, которой вовсе не улыбалось ещё и завтра прогонять их из квартиры. (Хотя, может быть, завтра они будут потрезвее?) — Сказано: не больше одной гостьи зараз!
— Блин, Зорька, ты извини, конечно, но твоя соседка — она какая-то долбанутая! — недовольно вздохнула одна из девушек. Нетрезвым гостьям ничего не оставалось, кроме как одеваться, недовольно ворча на Фею и вздыхая, что Зорька с ними не пойдёт. Фея молча стояла у дверей прихожей, скрестив руки на груди и сурово глядя на пьяных гостий, а Зорька держалась за её спиной. Наконец, гостьи удалились, и Фея, с огромным облегчением выдохнув, закрыла за ними дверь.
— Спасибо! — как только Фея повернулась от двери, Зорька бросилась ей на шею, обнимая её и прижимаясь к ней. — Ты меня спасла!
— Что случилось-то хоть, и от чего, и от кого я тебя спасла? — уточнила Фея, машинально приобняв подругу, — мол, я тут, всё в порядке, я готова тебя защитить.
— А... — Зорька вздохнула. — Это мои подруги из музыкалки. Пришли вот... стучали в дверь, звонили, открой, и всё такое, у нас есть пиво и водка. Пришлось открыть... а они оказались уже пьяные, давай меня лапать, наливать мне... Если бы ты пришла чуть попозже, меня бы уже раздели и трахали бы во все дырки.
— Не надо было им открывать, — заметила Фея.
— Не надо было, но... — Зорька вздохнула. — Я им не открою, а они потом будут возмущаться, чего это я им не открыла, не подруга, что ли. А мне с ними ещё учиться, я не могу их просто так взять и послать.
— А они точно твои подруги? — хмыкнула Фея.
— Ну... мы с ними вместе в музыкалке учимся. И... там многие девчонки думают, что раз я танцую голой в клубе, то со мной можно всё, я никому не должна отказывать, и так далее. Вот... стоило одной рассказать, чем я занимаюсь, и через неделю об этом знает уже весь колледж...
— И не платят, небось? — Фея чуть-чуть улыбнулась, пытаясь выразить сочувствие. Ей сложно было понять, как девушка, зарабатывающая на жизнь стриптизом, может быть против такого... чего-то она в этой жизни явно не понимала.
— Хуже, — Зорька криво усмехнулась. — Там, в клубе, если клиентка делает что-нибудь не то, я могу сказать ей, чтобы она перестала... ну, это ИНОГДА срабатывает. А тут — никто, если что, не остановится, потому что раз я... танцую стриптиз, то я не могу сказать «нет», я, значит, всегда готова давать всем и каждой, всегда должна быть доступна, и всё такое прочее.
— Мгм... — понимающе протянула Фея и погладила блондинку по голове, чтобы её утешить. — Ладно. Они ушли. Больше они нас — я надеюсь, не потревожат. Больше я их не пущу. Всё будет хорошо.
— Спасибо! — Зорька улыбнулась, прижимаясь к своей подруге, а затем, встав перед ней на цыпочки, поцеловала её в губы. — Ты моя героиня, я должна тебя отблагодарить! Ты голодная? Хочешь поесть? Чаю-кофе? Секса? — её улыбка стала шире.
— Ну... разве что чаю, — улыбнулась в ответ Фея. — Не знаю, хватит ли у меня сил на секс.
И вот Зорька поставила чайник и удалилась в свою комнату, а Фея, сняв верхнюю одежду, тоже ушла в свою комнату, думая, включать ли ей сегодня компьютер, или это может подождать до завтра, когда с кухни послышался звук закипающей воды, а затем шаги Зорьки. Выглянув из своей комнаты, девушка увидела, как её соседка, раздевшаяся и оставшаяся в одних домашних тапочках, наливает в кружку кипяток.
— Ты ходишь по квартире голой, потому что тебе это нравится? — Фея не удержалась от улыбки.
— А ТЕБЕ нравится, что я хожу голой? — улыбнулась в ответ блондинка, нимало не смутившись.
— Ну-у... если тебе хочется... — Фея замешкалась. — А твои подруги в курсе?
— Ой, нет! — Зорька перестала улыбаться и поморщилась. — Лучше не надо. То есть да, мне это нравится, но если они узнают... они будут считать, что я ещё большая извращенка, чем на самом деле. Надеюсь, ты ещё не рассказала всем своим подругам о том, что я... ? — блондинка слабо улыбнулась, будто сказав это наполовину в шутку.
— «Моя подруга — нудистка, приходите посмотреть», — Фея фыркнула. — Вот ещё.
— Ну и хорошо, — с явным облегчением ответила Зорька. — Твой чай, — она улыбнулась и сунула подошедшей соседке дымящуюся кружку горячего чая.
— Спасибо, — Фея взяла кружку, и Зорька, как только её руки освободились, приобняла подругу, прижимаясь к ней обнажённым телом. — Ты меня соблазнить пытаешься? — Фея улыбнулась.
— А ты против? — широко улыбнулась блондинка, потёршись о свою подругу.
— Я чай пью! — с наигранным возмущением ответила Фея, садясь за кухонный стол и смиряясь с тем, что неиссякаемо похотливая соседка будет её дразнить своими обнажёнными прелестями (а разве это плохо?). — Хотя вообще-то я не против, но...
— Я тебе мешаю? — всё с той же улыбкой Зорька наклонилась к своей подруге и поцеловала её в губы.
— Если ты будешь целоваться... то да, — Зорька с улыбкой отстранилась и принялась поглаживать свою любовницу между ног сквозь ткань джинсов. — Зорь, я чай пью! Ты хочешь, чтобы я подавилась, и тебе вместо секса пришлось вызывать скорую?!
— Ладно-ладно, — блондинистая соблазнительница с широкой улыбкой отстранилась, но соблазнять соседку не перестала, то поворачиваясь к ней соблазнительной попкой и нагибаясь, то поигрывая со своей грудью, то поглаживая свой член, уже налившийся кровью, то засовывая пальцы в свою киску и демонстративно их облизывая. И Фея, глядя на это, не могла не возбуждаться — не будь чай таким горячим, что его нужно было пить медленно, она уже допила бы его залпом, встала бы, сгребла бы блондинистую соблазнительницу в объятья и трахнула бы её к вящему удовольствию обеих. Но чай пился медленно, а значит, пытка обнажённой красавицей растягивалась... наконец, Фея не утерпела — отставив кружку с остатками недопитого чая, она встала и шагнула к Зорьке, обнимая её, и та, улыбаясь, шагнула ей навстречу, обвивая её руками, прижимаясь к ней обнажённым телом и привставая на цыпочки, чтобы поцеловать баскетболистку.
— Как ты хочешь?... — с широкой улыбкой прошептала Зорька, отрываясь от губ своей любовницы.
— М-м-м... Можно, ты будешь сверху в этот раз? Я, кажется, немножко устала... — Фея слабо и виновато улыбнулась — у неё и эрекция-то не сразу появилась, хотя вид дразнящей её обнажённой блондинки возбудил бы даже мёртвую.
— Хорошо... — улыбнулась Зорька. — Пошли? — и потянула подругу за собой в свою комнату. Как только девушки вошли, Зорька принялась освобождать свою подругу от одежды, а Фея ей в этом помогала. Футболка, лифчик, джинсы, трусы, носки — и вот, наконец, Фея сидела на краю дивана Зорьки тоже голой, а хозяйка комнаты стояла на коленях перед ней и пыталась натянуть презерватив на её член. Тот был ещё немного мягким, но Зорьку это не смутило — её пальцы проскользнули в киску любовницы и принялись массировать её изнутри, вызывая у брюнетки сладкие стоны и спазмы, пронзавшие всё её тело. Вскоре от этих ласк член брюнетки окреп по-настоящему, и Зорька могла, натянув на него латексное изделие, заглотить его, лаская языком через тонкую прослойку латекса и не прекращая ласкать киску любовницы изнутри, а Фея, откинувшись на диване, стонала, наслаждаясь этими ласками. Она уже готова была просить «Я хочу тебя уже наконец!», когда Зорька поднялась и села на колени своей подруги, опустившись киской на её член и начиная двигаться на нём. Обе девушки тяжело дышали и стонали, их обнажённые тела тёрлись друг о друга, губы то и дело пытались поймать губы друг друга, руки обнимали обнажённые тела, Фея чувствовала, как к её груди прижимаются упругие полушария блондинки, и как о её живот трётся её член. Наконец, Зорька, застонав, обхватила свою любовницу руками, вжимаясь в неё своим стройным телом, и кончила, белой струйкой из члена забрызгав её живот. Но Фея ещё не достигла оргазма — она активнее задвигала бёдрами, трахая сидевшую у неё на коленях блондинку, обнимая её крепче и жадно целуя её. Однако эта поза была для неё недостаточно удобной, чтобы достичь оргазма быстро.
— Зорь... ляг... я буду сверху, — прошептала брюнетка, разрывая поцелуй. Блондинка улыбнулась в ответ и легла на диван, а Фея встала над ней, снова вставляя член в её мокрую киску и принимаясь трахать её со своей энергией, на которую она сейчас была способна, быстро, сильно, тяжело дыша, задыхаясь от собственной страсти. И вот, наконец, растущая внутри девушки волна возбуждения захлестнула её, её член выстрелил белой жидкостью в презерватив, и Фея остановилась, переводя дух, а лежавшая под ней блондинка, улыбнувшись ей, приподнялась, чтобы поцеловать свою любовницу в губы.
— Твои подруги наверняка должны мне завидовать, — подумала вслух Фея.
— Незачем им об этом знать, — ответила Зорька. — А то тоже захотят... быть моими «подругами с преимуществами». А сначала пусть будут просто подругами!
— Кажется, ты с ними не в больно-то хороших отношениях...
— Ну, мы учимся вместе. И в основном всё. Не думай, что у меня таких «подруг с преимуществами» как ты много... я не такая шлюха, чтобы это каждой предлагать.
— То есть я должна быть польщена? — Фея рассмеялась и поцеловала свою «подругу с преимуществами».
