Каждый может совершить в жизни ошибку, за которую ему будет стыдно до конца своих дней. Но если ты молод и за день делаешь их целую дюжину, то также быстро и забываешь, вспоминая обо всем, лишь случайно оказавшись в том же месте. Может поэтому, раз в год мы наступаем на те же грабли?
Была весна, припекало солнце, зеленел городской парк. Ничто не предвещало моего очередного падения. Наблюдая за игрой пацанов в футбол, я случайно заметил, как в туалет, стоящий в полусотне метров за спортивной площадкой, вошел мужчина в синей толстовке. Минут через пять он вышел, и, оглянувшись по сторонам, вновь вошел... в соседнюю кабину. Несколько минут спустя освободившееся место было занято высоким парнем в спортивном костюме. Он не долго там задержался и быстро перешел в соседнее отделение. Я бывал раньше в этом туалете, читал на его стенах похабные рассказы и дурацкие объявления, рассматривал скабрезные картинки. Перегородка, делившая сортир на две одинаковые половины по три отхожих места в каждой, имела вырезанное кем-то на уровне паха отверстие, через которое было удобно подглядывать или более тесно "общаться" с приглянувшимся незнакомцем.
До сих пор не понимаю, почему мне вдруг захотелось посмотреть, чем мужики там занимаются? Не долго думая, я вошел в освободившуюся кабину, закрыл дверь на вертушку, занял отхожее место у перегородки и спустил штаны до колен. Через знакомое отверстие было отлично видно, как мужчина в синей толстовке сосал член у спортсмена, а смуглый юноша в солдатских галифе, присев сзади, ласкал языком анус мужика. От такой сцены я быстро возбудился.
Меня заметили, но никто даже и не подумал стесняться щуплого студента, наоборот, они стали настойчиво звать присоединиться к ним. Я упорно не отвечал на приглашения, молча дрочил и бурно кончил. Обтерев носовым платком член, я натянул штаны и быстро покинул туалет. Хотелось подальше уйти от "гнезда разврата".
На выходе из парка кто-то окликнул меня, требуя остановиться. Я оглянулся и увидел, что за мной бегут двое – спортсмен и парень в солдатской форме, что лизал зад мужику. Встреча с ними не входила в мои планы на вечер, и я рванул как заправский спринтер. Свернув за угол покосившегося барака, я в два прыжка достиг лабиринта сараев и спрятался за поленицей дров. Сердце предательски стучало, я весь напрягся и превратился в слух. Топот преследователей приближался, послышались их недоуменные возгласы: "Куда он подевался?", "Далеко не убежал, он спрятался где-то здесь!", "Давай поищем гада...".
Я понял, что пора менять убежище, и решил укрыться в сарае, дверь которого была не заперта. Ее предательский скрип выдал мое присутствие, но пути отхода были уже перекрыты. Оставалось надеяться на чудо, поэтому, я нырнул в самый темный угол и присел за пыльный ящик. В тот же миг дверь вновь взвизгнула, и в сарай вошли двое
- Напрасно ты убегал, козел. Мы могли бы договориться по-хорошему, а теперь ты будешь делать все, что прикажем.
Спортсмен подошел ближе и резким ударом ноги в пах опустил меня на колени. Боль и страх сковали волю, подавили всякое желание сопротивляться. В следующую минуту сильная рука подняла мою голову за волосы, властно потянув на встречу пульсирующему вздыбленному члену. В губы уткнулась крупная одноглазая головка, очень похожая на шляпку гриба. Последовал короткий приказ:
- Соси, пидор!
Наглый твердый член раздвинул губы, скользнул меж зубов по онемевшему в раз языку, и ринулся в глубину. Парень грубо взял меня за уши и, перекрыв дыхание, засадил свою "гордость" глубоко в глотку. Я закашлялся и выплюнул член. Церемония знакомства явно закончилась.
Солдат подошел сзади, снял с меня футболку и стал ласкать шею, уши, спину. Он запустил пятерню в мои трусы, мял член, щипал зад и массировал анус. Вскоре меня подняли с колен и быстро раздели догола, бросив одежду на ящик. Парни спустили до колен свои штаны и заставили сосать по очереди у каждого, пока их члены не стали похожи на пунцовые бананы. Тогда меня поставили "раком" и начали трахать одновременно в рот и в зад. Они имели свой "приз" сколько и как хотели, крутили на ящике в разных позах, спускали в рот, заставляя глотать сперму, насаживали на торчащие члены и кончали в зад, наполняя его до краев своими соками.
Натешившись вволю, насильники поставили на середину сарая козлы для распиловки дров, бросили на них большую березовую чурку, сверху накинули мою одежду и приказали лечь животом поперек бревна. Затем они привязали мои руки и ноги к ножкам козел и обильно смазали кремом анус. В этой весьма не двусмысленной позе меня и оставили голого, известив пред уходом, что эту ночь я буду работать на их "профсоюз".
Десять минут спустя в сарай вошел коренастый мужик. Мне показалось, что я его где-то уже видел, но вспомнить сразу не смог. Он молча обошел меня со всех сторон, пощупал ягодицы, расстегнул брюки и, достав из ширинки толстый с вздутыми венами член, вставил его мне в рот. Пришлось раздвинуть челюсти так широко, что скулы сводило судорогой. Сосать член, из-за его огромного размера, было совершенно невозможно, и приходилось лишь облизывать головку, от чего член скоро налился и встал во весь свой гигантский рост. Такой знатной елды я даже в бане не видел, разве лишь в гастрономе палка ливерной колбасы могла бы поспорить с ним своими размерами. Мужик поплевал на головку, пристроился ко мне сзади и одним сильным толчком запихнул свою дубину в раздолбленный зад. Резкая боль пронзила меня, и я отключился. Очнувшись, тупо ощутил, что насилие еще продолжается, и меня по-прежнему имеют в зад, заливая ягодицы спермой и кровью. Перед уходом мужик заставил облизать член, шлепнул головкой по моему носу и, застегнув брюки, молча удалился
Мы встречались с ним пару раз, когда я потерял ключ от комнаты, и брал у него дубликат. Его бас отлично знаком всем, студентам, проживающим в "общяге". Я узнал его на следующий день, когда случайно столкнулся с ним при входе в общежитие. Теперь я сомневаюсь, что это была случайность. Узнав меня с первого взгляда, он долго смотрел в след. Я тоже узнал его, вдруг покраснел и, не оглядываясь, поднялся на свой этаж. Через десять минут он пришел ко мне в комнату. Молча закрыл дверь на ключ и тихо спросил:- Жопа не болит? Нет? Тогда иди сюда...
Леонид сгреб меня в охапку, подмял под себя, стянул мои штаны до колен и задрал ноги к плечам. Знакомый член с трудом вошел в анус, но кайф от этого был полный. Глядя в глаза, он, не спеша, с особым наслаждением пронзал мой пылающий анус, зная наперед, что нашел себе безотказного наложника на ближайшие три года. Да, все это будет, но только завтра, и об этом я тогда еще не знал. А пока я лежал, привязанный к козлам, и ждал на жопу дальнейших приключений.
Ждать пришлось не долго. Гогоча и матерясь, в сарай вошли два разбитных пьяных солдата. Они разделись догола и почти час сношали меня "в карусель". Парни резвились, не сдерживая эмоций: обзывали разными словами, трахали одновременно в рот и в зад, периодически меняясь местами, и кончили по три раза исключительно в глотку, буквально утопив меня в молодой сперме.
После них зашел старый козел, лет шестидесяти. Он сразу залез под меня и сосал член до тех пор, пока не выпил все соки. Потом заткнул мне рот моими же трусами и запустил в зад сначала три пальца, затем ладонь, и, провернув ее пару раз, засадил весь кулак почти по самый локоть. Я ревел, обливаясь слезами, но маньяк был непреклонен и сношал меня костлявым кулаком, раздалбывая зад. Другой рукой он держал яйца и тянул их, что есть силы, к земле. Странно, но мой член опять встал и из него начало капать. Первую каплю садист упустил, а остальное отсосал при повторной дойке.
На смену старику пришел азербайджанец лет тридцати. Его длинный несгибаемый член был неутомим, спускал обильно, и после излияния не падал, а продолжал стоять как резиновый фаллос. Кавказец оказался добрым. Он отвязал меня и обтер носовым платком, сказав, что я глупый мальчишка, но, если буду дружить с ним, то он поможет мне удрать от двух "придурков", что продают меня за червонец любому желающему. Я оделся и пообещал выполнить все, что он скажет, только бы смыться отсюда поскорее. Мы заклинили дверь изнутри, выбили доску в задней стенке сарая и выбрались в парк.
Смеркалось. Я мог в темноте без труда удрать от него, но боялся наткнуться на моих мучителей и вновь попасть в кабалу. Мы вышли на тихую темную улочку и вскоре были уже далеко от парка. Идти в таком затрапезном виде в общежитие казалось глупо, и я согласился привести себя в порядок в доме моего спасителя.
Муслим, так его звали, торговал овощами на рынке и снимал квартиру неподалеку. Пока я находился в ванной, смывая следы приключений, хозяин квартиры почистил мою одежду и обувь, приготовил ужин. Он смазал заживляющей мазью мой анус и многочисленные ссадины и царапины на теле. Затем накормил, напоил и уложил спать. Сам тоже разделся до гола и лег рядом, прижавшись сзади и согревая волосатым мускулистым телом. Я "поплыл" в его жарких объятиях.
Шершавые ладони Муслима легко поглаживали ягодицы, бедра, низ живота, едва касаясь члена. Губы ласкали уши и шею, блуждали по спине, шептали нежные слова. Опускаясь, все ниже и ниже, добрались до члена, всосали его до самого корня и уступили место языку, начавшему играть с терпкой "соской". Я отвечал на ласки достойно: взяв в рот его член, зеркально повторял все действия любовника. Ему это явно понравилось. Вскоре он перевернул меня на спину, загнул ноги к груди и легко вогнал длинный член в разработанный анус по самые яйца. Движения члена были резкими, с большой амплитудой, он проникал так далеко, что казалось, вот-вот может пронзить насквозь и выйти изо рта. И он действительно скоро излился во мне свежей порцией теплой спермы. Не вынимая напряженного члена, мы повернулись на бок, и я, смертельно уставший, уснул тяжелым сном.
Всю ночь снились кошмары прошедшего дня: меня постоянно кто-то ебал в рот и в зад, связывал и бил ремнем, водил по парку голым на поводке с собачим ошейником вокруг шеи на потеху местным ублюдкам. То я был рабом в Древнем Риме, и меня продавали из одного борделя в другой; то евнухом в гареме похотливого султана; то последним петухом, опущенным в тюремной камере.
Проснувшись утром, я понял причину этих кошмаров: член Муслима все еще был во мне. Он периодически двигался, раздалбливая анус, доводя его до кондиции профессионального пидора. Любовник заметил мое пробуждение, изогнулся и поцеловал в губы, вложив в этот страстный поцелуй искреннюю благодарность за ночь любви.
Я хотел встать, но Муслим попросил еще немного поработать. Он поставил меня раком, прогнул спину, прижав грудь к дивану, и с усердием начал трахать. Перед самым извержением быстро развернул меня, вставил член в рот и спустил семя в самое горло, заставив проглотить все до капли. За тем мы умылись, оделись и, наскоро позавтракав, вышли на улицу. Он дал мне сто рублей и просил приходить на ночь по выходным. Я обещал навещать.
С тех пор почти все мои выходные были заняты. Муслим познакомил меня со своими земляками, каждую субботу подкладывая под лучших друзей или нужных людей. Иногда он устраивал оргии, на которых мой рот и зад были предметом всеобщей похоти.
Такие тусовки, как правило, снимались на видео, и я стал хорошо известен в узких кругах. Мне неплохо платили за "любовь" и даже пригласили отдохнуть летом в окрестностях Баку. Я обещал подумать, но Муслим все решил за меня. Не спрашивая моего согласия, он продал меня своему лучшему другу до конца лета. По окончании сессии, они заехали за мной в общагу, собрали нехитрые пожитки и посадили на поезд до Баку. Но это уже другая история...
