В раю? школа. часть 6

Эйлин была вынуждена прижаться своими милыми грудями к деревянному полу. Юки рядом со мной ободряюще похлопала нашего адвоката по аппетитной попке, а потом наклонилась, и поцеловала ее в плечо, положив ладошку на сисечку Эйлин. Таким образом та смогла принять более удобную позу, оперевшись на локти. Юки быстро спрятала в свою ладонь второй холмик адвокатши, что позволило нам, никого не стесняясь, продолжить.

Задрать набедренную повязку девушки было секундным делом. Юки наклонилась и облизнула язычком промежность Эйлин. Я встал на колени и без раскачки принялся пристраиваться к задней дырочке девушки-адвоката. Та, похоже, была не в восторге от моих желаний и вся сжалась в попытке избежать анального проникновения.

Надо сказать, что зал заседаний уже покинули все остальные — и обвинитель, и судья, и зрители. Остались только мы трое — школьник, школьница и наш адвокат, который очень не хотел оставаться с нами в одном помещении. Но оказывать более активное сопротивление Эйлин мешал ее сегодняшний статус девочки-воскресенья.

— Только не в попку! — без особой надежды воскликнула адвокатша. Юки улыбнулась и своими ладошками раздвинула аппетитные булочки нашей защитницы. Эйлин попыталась снова вскрикнуть, но я зажал ладонью ее прекрасный ротик, другой рукой направляя свой пенис в ее анальную дырочку. Юки уже смочила своей слюной, поэтому мой член смог войти в анус девушки, хоть и с усилием. Эйлин заплакала от боли, а Юки наклонилась и успокаивающе поцеловала ее в шейку.

С одной стороны, Юки была благодарна нашей защитнице, ведь суд не заставит ее ездить на велосипеде, но с другой, наказание все же было достаточно суровым. Узенькая задняя дырочка Эйлин отчаянно сопротивлялась моим усилиям протиснуться дальше, поэтому я был вынужден взяться руками за ее бедра и приподнять их вверх, как бы насаживая девушку на свой член. Адвокат застонала еще громче, а я с наслаждением почувствовал ее горячую глубину.

Меня хватило ненадолго, буквально через минуту ахов и вздохов я с кряхтением кончил прямо внутрь адвокатши. Юки, увидев, что я закончил, поднялась с колен и быстро поцеловала меня в щеку. К губам она даже не тянулась — сегодняшнего заседания нам хватило. Эйлин поднялась с пола, поправила набедренную повязку, вымученно улыбнулась и вышла в коридор на поиски очередного партнера, который не откажется хорошенько отлюбить беззащитную девочку-воскресенье.

Мы прошли коридор и сквозь прозрачные двери вестибюля вышли на улицу в ночную прохладу. Школьникам запрещалось передвигаться в одиночку вне школьной территории, но парам это разрешалось, при условии уважительной причины. Я взмахнул рукой, вызвав гравилет. Аппарат приземлился буквально через несколько секунд, мигнул фарами и открыл дверь.

Мы устроились на мягких сиденьях друг напротив друга. Юки смущенно сжала коленки и положила на них ладошки, назвав адрес нашей школы

Я решил сполна вкусить все прелести ее юного тела в последние несолько часов перед казнью, поэтому вытянул руку вперед и стиснул ладонь на груди девушки. Юки мило покраснела, а я поднялся со своего места и впервые решил насладиться минетом в исполнении своей подруги по несчастью.

Надо сказать, что Юки была не слишком умелой минетчицей. Она то и дело пускала в ход зубки, заставляя меня вскрикивать от боли и отдергивать член. На третий раз я не выдержал и отпрянул подальше, взяв пенис в свои руки и довершив начатое, украсив личико партнерши белесыми потеками.

Юки облизнулась и посмотрела на меня. Я вздохнул:

— Нет, ну это никуда не годится. Ты его чуть не съела. У вас что, не было практических занятий?

— Прости, у меня не очень получается. Хочешь еще раз в попку? — девочка развернулась на сиденьи, откинула спинку и выпятила свою нежную филейную часть, обтянутую розовыми трусиками.

А сглотнул, увидев столь аппетитную картину и уже было потянулся к завязкам Юкиных трусиков, но тут же одернул себя, ведь мы уже почти прибыли на место.

— Пожалуй, откажусь. Прости, Юки. Завтра нам предстоит тяжелый день.

***********

... я тихонько вошел в комнату, чтобы не разбудить свою соседку Энни. У меня была полная уверенность, что она уже спит. Но не тут-то было. Девочка встретила меня своими огромными немигающими глазами, полными слез. Она сидела на моей кровати, когда я появился на пороге.

— Тим! — бросилась она ко мне на шею, прижавшись всем телом. Я почувствовал ее напряженные соски сквозь ткань футболки.

Такой реакции я не ожидал, поэтому немного опешил.

— Уже весь этаж знает, что с тобой произошло! Завтра тебя ждет наказание!

— Да... Но ты не переживай, они не будут трогать мою личность и память. Я останусь таким же, Энни!

— Они будут тебя мучить, я знаю! Это ужасно, Тим!

— Всего лишь небольшое членовредительство, подумаешь, — деланно хмыкнул я, пожав плечами.

— Членовр... Они отрежут тебе член? — у Энни округлились глаза от ужаса. Она была не слишком сообразительной ученицей.

Я улыбнулся и махнул рукой.

— Нет, только пальцы на руках. А потом восстановят, будут как новенькие.

— Это все? — напряженным голоском спросила моя очаровательная соседка.

Я вздохнул и прижал ее милую головку к своем плечу.

— Еще мне три дня будет запрещено заниматься сексом.

— Что?! — выдохнула девушка, отшатнувшись. — Не может быть! Да как они смеют!

— Еще как смеют, правила нарушать нельзя...

— Какой кошмар! И что же ты нарушил?

— Я поцеловал девушку в губы, — покраснев, ответил я.

Энни еще шире распахнула глаза, хотя, казалось, это уже невозможно. Я ожидал, что она возмутится, даст мне пощечину или вовсе выбежит из комнаты. Но я, несмотря на полгода, прожитые с ней в одной комнате, плохо знал характер Энни

Так что для меня было фантастическим откровением то, что она лишь потупила взгляд в пол и тихо прошептала:

— А меня ты ни разу не целовал...

— Естественно! Если бы я это сделал, то тебя бы тоже наказали!

— Но ведь с той тебя это не остановило?

— Послушай, она — совсем другое дело! Ее я знал всего сутки! А с тобой мы живем уже кучу времени, ты — мой друг, я не могу с тобой так поступить!

— Ну один маленький поцелуй! По дружбе! — Энни уже было встала на цыпочки и закрыла глаза, как я испуганно отшатнулся.

— Ты что! Хочешь, чтобы меня казнили насовсем?

— Но ведь в комнатах нет камер! Никто не узнает!

— Замков на дверях здесь тоже нет. В любой момент может войти смотритель!

— И когда в последний раз сюда заваливался смотритель без стука? Я такого не помню! — девушка обиженно надула губки.

— Послушай, мы не можем так рисковать, — отсек я любую возможность для Энни.

— Ну хотя бы минет можно? Пожалуйста! — девочка умоляюще сложила ладошки на груди.

— Запрет на секс вступит в силу только завтра утром... Так что давай, только быстро, — смирился я.

Девочка сжала коленки и удобно взялась за мои ягодицы своими маленькими ручками. Она напоследок поправила белокурые кудряшки, подняла голову, посмотрев прямо мне в глаза, и мило улыбнулась. Ее нежные губки коснулись возбужденной плоти, я только и успел охнуть от наслаждения, с ужасом вспомнив неуклюжие ласки Юки. Минет в исполнении моей соседки отличался от только что испытанного мной в гравилете как небо и земля. Энн и делала все, с одной стороны, максимально аккуратно, а с другой, она еще и играла со мной, то и дело прекращая ласки и качая моим пенисом из стороны в сторону так, чтобы он едва касался ее щечек и носика.

Я уже изнывал от нетерпения, а Энни все еще не спешила насаживаться своим ротиком полностью. За первые несколько минут сего действа член едва ли пару раз скользнул в ее влажные уста до половины, она тут же выталкивала его своим розовым язычком, ехидно улыбалась

и вот уже вновь я чувствовал лишь ее горячее дыхание возле пениса, но отнюдь не прикосновения.

Не вытерпев этого издевательства, я положил одну руку на затылок девочки, а второй обнял ее возбужденные груди, скрытые тканью футболки. Сделав резкий толчок вперед, я услышал настолько восхитительный и забавный хлюпающий звук, что все мое тело пронзило как электрическим током. В гармонии к звуку добавились тактильные ощущения узкого горлышка и картинка детского личика, давящегося узловатым пенисом. Все эти три составляющие привели меня в дикий восторг. Я принялся как заведенный таранить отчаянно мычащую Энни, мой взор заволокло туманом, а кулачки девушки, протестующе бившие меня по бедрам, лишь раззадоривали.

И вдруг в самый разгар, уже почти перед кульминацией, дверь в нашу комнату распахнулась. На пороге возник угрюмый надзиратель.

— Проверка! — рявкнул он и тяжело ступил в комнату кованым сапогом

А вот Энни не растерялась. Осознав, что мы не делаем ничего запрещенного, она с удвоенной энергией принялась насаживать себя на мой член, издавая теперь уже довольное мычание и стоны. Взявшись за ее маленькие ушки, я придавил девочку так, что мои морщинистые яйца ударили ее по нежному подбородку.

Не увидев ничего предосудительного, смотритель вышел из комнаты, сверкнув напоследок кобурой от электрошокера. Когда дверь за ним закрылась, я прошептал:

— Ну вот, а ты говоришь «никогда такого не было»...

Энни ничего не ответила, так как ее милый ротик был занят очень важным делом. В следующий момент она качнулась вперед и теперь уже сама заглотнула так глубоко, что из ее милых глазок брызнули слезы. Оценив такую отвагу девочки, мой член бурно разрядился в ее уста, да так сильно, что Энни не смогла проглотить все, белая струйка побежала по уголку ее рта, пачкая футболку. С причмокиванием освободившись из орального плена, я наклонился и слизнул свой липкий нектар. Едва ли это прикосновение моих губ можно было рассматривать как поцелуй, впрочем, неважно, так как смотритель уже покинул наше жилище.

Я перевел взгляд вниз, на раскрасневшуюся и растрепанную Энни. Напоследок щекотнув свою соседку по шейке, я рухнул на кровать без сил, а Энни поднялась и побрела к своей постели, пошатываясь, как после тяжелой физической нагрузки. Насладившись ее голой попкой, мелькнувшей из-под пол слишком короткой футболки, я отвернулся, поставил будильник и провалился в тяжелый сон без сновидений.

*************

Утром в без десяти восемь утра я уже был в школьной пыточной. Милая девушка-палач в скромном платьице уже приготовила инструменты — ржавую пилу, бинт и аннигилятор. Я оценил ее формы, когда она наклонилась, чтобы достать мое личное дело из нижнего ящика стола. Восхитительную попку ничего не скрывало, если не считать подола платья. Я невольно сделал шаг вперед и положил растопыренную ладонь на филейную часть девочки-палача. Она не стала одергивать мою руку, а повернулась и с очаровательной улыбкой сказала:

— Меня зовут Тиффани, я ваш палач, Тим. Не забывайте об этом.

— Да, простите, — сказал я, убирая руку.

Тиффани наклонилась и дружелюбно чмокнула меня в кончик пениса, давая понять, что волноваться не стоит.

— А зачем пила? В приговоре ведь было «отрубить», а не «отрезать», — спросил я, коснувшись пальцем ржавых зубьев инструмента.

— О, не стоит беспокоиться, вы можете подать апелляцию на неправильное исполнение приговора в течение семи календарных дней, — казенным голоском заявила Тиффани.

— Но ведь... — попробовал вставить я.

— Не стоит утруждать себя ненужной дискуссией, — нежный голос Тиффани резко контрастировал с тем, что она начала делать. В ее руках огромная ржавая пила смотрелась до жути нелепо.

— Вы меня даже не привяжете? — недоуменно спросил я

— То есть мне нужно стоять и смотреть, как вы будете резать мои пальцы тупой пилой?!

— Увы, — Тиффани развела руками, отчего ее высокая симпатичная грудь дернулась из стороны в сторону.

Я сделал шаг назад. Тиффани снова вздохнула и пошла ко мне. Я в ужасе кинулся к двери, но там, в отличие от дверей в общежитии, был замок. Подергав ручку, я оглянулся. Нежные пальчики Тиффани легли на мое плечо и толкнули в кресло, которое материализовалось рядом. Я прекратил моргать от ужаса и с трепетом увидел, как зубья пилы касаются моих растопыренных пальцев. Я прекрасно все чувствовал, но одернуть руку не мог, удалось издать лишь дикий крик обезумевшего существа в предчувствие того, что сейчас произойдет.

Адская боль пронзила меня, когда Тиффани надавила и зубья вдавились в плоть. И уж совсем фантастическое страдание я испытал, когда Тиффани принялась пилить пальцы, елозя ржавым заостренным металлом по ранам, углубляя и расширяя их. Я охрип настолько, что уже не мог орать, а лишь тихо хрипел от боли и ужаса, рыдая и захлебываясь слезами. На моменте, когда она дошла до кости, я попытался потерять сознание, но не тут то было — боль продолжала терзать меня, разрывая на маленькие кусочки. Небольшое облегчение я испытал, когда девушка закончила с левой рукой, оставив на ней лишь пять кровоточащих обрубкой и еще не приступила к правой, но оно почти сразу сменилось ошеломляющей волной новой боли, когда ржавые зубья коснулись пальцев на второй конечности.

Через пять минут все было кончено. Я наконец смог шевелиться и вдруг испытал благодарность к своем палачу, ведь не даром на столе с инструментами лежал бинт. Девушка изо всех сил старалась не причинить мне новых страданий, когда заботливо перебинтовывала мои обрубки. Я с зареванным лицом следил за ее манипуляциями и мне хотелось обнять эту девушку, которая буквально только что отрубила все мои пальцы на руках ржавой пилой.

А потом пять минут истекли и Тиффани помахала мне ручкой, наставив аннигилятор прямо мне в лицо. Полыхнула яркая вспышка и я провалился в неведение.

***********************

... чтобы очнуться в этой же комнате через час. Я тут же потрогал свои пальцы. Они были на месте, розовые, новые, гибкие. «Может, это было сон?» — мелькнуло в голове. Но Тиффани не дала усомниться, возникнув рядом и показавшая взглядом на обрубки, которые аккуратно были сложены на столе.

— Не желаете забрать на память? — спросила она милым голоском.

— Что?! — выдохнул я.

— Да шучу я, шучу. А вот теперь серьезно. С этой минуты вам три дня запрещается заниматься любыми видами секса, включая мастурбацию и оральные ласки. Любое семяизвержение, произведенное вами в этот период, карается отрубанием ног и рук с последующей казнью спустя неделю и последующим воскрешением с полным сохранением памяти. Вы меня поняли?

— Понял, — пробурчал я.

— Теперь поднимитесь, чтобы лучше видеть наказание своей подруги Юки.

— Избивать ее битой и кастетом тоже будете вы?

— Нет, для этого у нас есть специальные люди, — улыбнулась Тиффани.