Матросская басня. пролог

Я не фантаст, и вряд ли кто-то подозревал увидеть меня в этом амплуа, но я решил попробовать. Никогда не читал ни чьи работы в этом направлении, поэтому не ждите больших успехов.

Если понравилось, напишите. Буду писать продолжение.

Крайнвилд. 1602 год

Где-то в далёкой северной деревушке под названием Крайнвилд, бегал маленький юноша, Генри Жан-Поль-Фаренье.

Необузданный мальчик носил кепку восьмиклинку с коротким козырьком. На нём висела длинная кожанка взрослого мужчины, а сам он бегал в оборванных штанах, из которых он вырос. Они оголяли его нижнюю часть ног. Обувь ему нашла мисс Дьюбо, которая старалась приглядывать за мальчиком.

Эмили Дьюбо работала в местной таверне помощницей бармена. Она позаботилась о Генри и тоже нашла ему работу, чтобы мальчику было чем заняться. Восьмилетний Генри разносил по местным домишкам стиранное тряпье. В этой деревушке была небольшая прачка, которая занималась стиркой одёжки и всего чего попросят. Изредка в их заброшенный порт заходили судна, тогда можно было в прачке заработать гораздо больше. Иногда он находил в шмотках какие-то гроши, которые он мог оставить себе на сбереженья.

Генри выкопал под деревом за таверной небольшой клад, куда он складывал свои сбереженья. У Генри была мечта — стать капитаном своего собственного корабля. У мальчика не было ни отца, ни матери, а Эмили сказала, что нашла его еле живого в обломках корабля под порохом.

— Возможно ты там не случайно оказался, — сказал пьяница Дональд Фрай, который был свидетелем той находки, — может быть тебя таким образом хотели спрятать.

Эмили хотела подойти и дать Фрайю подзатыльник, но из-под юбки у неё выскочил хвост, которого она усердно старалась скрывать, вместе с небольшими рожками на голове. Да, Эмили была Суккубом, но совершенно безобидным. Во многих землях, Суккубы считались чужеземцами, поэтому Эмили оказалась в этой небольшой деревушке. Она отошла в хранилище и заправила обратно хвост, затем поправила свою тёмную шляпу из соломы и вышла обратно в таверну. У девушки была возможность наняться к пиратам, у которых Суккубы и прочие чудища стоят в почёте, но это было не для неё.

...

Спустя несколько месяцев, молодой Генри ушёл из прачки и нанялся помощником плотника. Он помогал ему вырезать различные детали для деревушки.

— Сэм, а почему бы нам не сделать корабль? — спросил Генри у начальника.

— Ах, Генри, — вздыхал добрый толстячок, доставая курительную трубку и прикуривая, — что мы будем делать с этим кораблём? Ты знаешь кто его купит? Или может мы будем на нём какую-то работу выполнять?

— Надо подумать. Да мы же можем стать береговой охраной или воевать с пиратами?

— На чём? Откуда мы возьмём пушки, порох, ядра и команду? У нас на острове такое не производят. Да и чертежи у меня на постройку шлюпов и не больше. Их хватит только до соседнего острова Анаранта, чтобы развозить дефицитный груз.

Генри больше не поднимал эту тему.

...

В этот ясный вечер, когда солнце постепенно опускалось, надвигался странный циклон. Деревья качались от сильного наступающего ветра, а ясное жёлто-белое небо разрезала ровная линия тёмных облаков. Море бушевало, и вода поднялась, унося под себя небольшой причал заброшенного порта деревушки.

Заснеженную деревушку начал поливать сильный тёплый дождь, смывая за собой снег. Со стороны моря оседал туман, а в тумане мелькал корабль.

— Где Генри? — тревожно спросила Эмили своего начальника, мистера Батчерза.

— Он разве не на верфи?

— Скорее всего... мистер Батчерз...

— Иди.

— Спасибо.

Эмили побежала искать мальчика. Все поспешно покинули таверну и разбежались по домам. Мистер Батчерз начал прибираться в таверне, и ждал незваных гостей

— Некогда объяснять, Генри, нам пора идти. Сэм, вам лучше закрыться.

— Мэм, не волнуйтесь за меня, — улыбнулся плотник, — с меня нечего взять.

Эмили забрала маленького Фаренье и направилась обратно в таверну.

...

— Ой-ёй! На палубе-е-е! — крикнул Сэм прибывшему кораблю.

Это был не просто корабль, а четырёхпалубный корабль, с чёрными многослойными парусами. Он был весь оснащён такелажем и на каждом ярусе по восемнадцать пушек. По всему кораблю бегали матросы-головорезы. Корабль был повёрнут боковой стороной, что было крайне странно и вызывало опасения. На нём была вырезана надпись»Son of War« (Сын Войны). Сэм сохранял спокойствие, но был насторожен.

Сзади пришвартовывались ещё два двухпалубных корабля.

Тем временем, к краю палубы подошла разодетая женщина-суккуб с пиратской повязкой на глазу.

— Приветствую! — крикнул Сэм, обрадовавшись, что ему навстречу кто-то вышел.

Суккуб молча достала длинный пистоль «Харон», взятый из далёких южных государств, и выстрелила Сэму в голову. Она спрыгнула вниз. Тяжело приземлившись, она медленно зашагала в сторону лежащего окровавленного Сэма и продолжала расстреливать его тело.

— Хватит.

Женщина вздрогнула.

На краю палубы появился крупный силуэт, а за ним выстроилась небольшая пачка матросов, которые спешно спускались по верёвочным лестницам и на маленьких лодках. Крупная тень мгновенно исчезла и громко рухнула рядом с женщиной.

— Сколько раз говорил, не занимайся кровожадной ерундой.

— Да, капитан. Дура я.

С соседних кораблей тоже начали спускаться матросы, а также их командиры.

Матросы заняли центральную позицию в деревушке, промокая под чудовищным ливнем. Несколько абордажников выстроилось у окон таверны и соседних домов. Получив сигнал от боцмана, таинственная четвёрка вяло зашагала в сторону входа в таверну.

***

Аудиенция

Войдя в таверну, четвёрка села за барную стойку.

— Здравствуйте. Я Дейвон Батчерз, хозяин таверны Крайнвилд.

— Здравствуйте... — сухо ответил капитан, сидящий в углу.

Мужчина снял шляпу.

— Можно всем по кружке эля? — поинтересовался мужчина.

— Да, монсеньор. Сейчас налью.

— Ты знаешь, кто этот человек, — мужчина показал пальцем на сидящего на другом конце у барной стойки здорового бугая.

— Да, монсеньор. Знаю.

— И кто же это?

Мужчина, не спеша, осматривал бугая. Это был циклоп одноглазый. Таких по свету выжило не более двух дюжин. Этот был особенно крупный, и обладал очень хитрым взглядом. Он быстрее всех опустошал свой эль, но по-прежнему сохранял хитрую непосредственность. У него были грубые черты лица, широченный подбородок, и множество шрамов на руках. На нём была полосатая матросская тельняшка, а на правом плече наколка — имитация адмиральского эполета с черепом посередине. Батчерз бегло осмотрел циклопа, на его тельняшке были рваные дырки от пуль.

— Сэр.

— Да?

— Если мне глаза не изменяют, то это Ванко Ганс. Капитан корабля и офицер команды пиратов «Белая Тишина».

— Ваши глаза вам не изменяют. А почему он так известен?

— Полгода назад сюда привезли розыскные листовки, в которых в очередной раз промелькнуло его имя. Он недавно потопил два корабля, на одном из которых передвигался губернатор Чейнтауна, а также перебил всех солдат и офицеров, взяв на абордаж корабль сопровождения. Награда за его голову четыреста тысяч Шенгов (прим. валюта северных земель), или четыре тысячи золотых Доанов (прим. мировая валюта). Это вторая награда во всём мире, после...

— После кого?

— После капитана пиратов «Горе и Пламя» монсеньора Дейви Ноушен.

— Верно. А рядом с ним сидящий, кто это? Вы знаете его?

— Да, монсеньор

— И кто же это?

Бармен стоял прямо перед мужчиной, о котором заговорил капитан. Перед ним сидел долговязый джентльмен с длинными закрученными усами. Мужчина медленно снял свой цилиндр с головы и заиграл рукой со своей шевелюрой. Усач улыбнулся, бросив взгляд на бармена. Его рандолевая улыбка ярко отражала свет от настенного фонаря.

— Это «Мясник» Грегор Шерренгейт. Убийца, один из лучших фехтовальщиков и охотник за головами. Он выполнял заказы губернаторов северных государств, пока не был пойман карательным отрядом восточного флота в тяжелой битве. Его вытащили пираты Белой Тишины в ночь перед казнью и провозгласили капитаном корабля и офицером команды пиратов Белой Тишины. Награда за его голову двести шестьдесят тысяч Шенгов на севере, а также двести девяноста тысяч Гуаней (прим. валюта восточных земель).

— А вы наблюдательный, — изучающе подметил мистер Шерренгейт.

— Итак, — обратил на себя внимание капитан, — вы узнали этих господ, а также награды за их головы. Значимость этих наград вам ясна?

— Конечно, моя таверна не более тысячи Шенгов стоит, а это лучшее здание в нашей округе.

— Хорошо, что я разговариваю с понимающим человеком. Терпения и времени у меня нет на тех, кто не понимает с кем они разговаривают.

— Да, монсеньор.

Мужчина провёл рукой по густой полуседой бороде. Он расстегнул мундир и достал оттуда короткий пистоль и положил его на стол, затем снова полез в карман.

— Держи, — седовласый господин высыпал из могучей ладони десять золотых Доанов, — это за правильные ответы.

Мистер Батчерз не замешкался и показательно забрал деньги.

— Спасибо, монсеньор.

— А кто сидит рядом со мной? — спросил мужчина, — ответишь ещё на два моих вопроса и столько же получишь на чай.

Батчерз присмотрелся.

— Если я не ошибаюсь, сэр.

— Так.

— Это Сесилия Сильверблейд. Госпожа Печали. Правая рука капитана команды Белой Тишины. Штурман корабля»Сын Войны« и командор отрядов четвертого и третьего уровня. Суккуб. Была долгое время в бегах. Более десяти лет. За насильственные убийства гвардейцев береговой охраны комендантского взвода в Вольфенграде, столицы Северного королевства Градштадт. Награда за её голову двести тысяч. Самый опасный суккуб в мире. Самая опасная женщина в мире.

Бармен смотрел себе под нос, протирая бокалы. Смотреть ей в глаза он не мог. Многих жертв она убивала после того, как они на неё смотрели. Кучерявая сисястая дева с длинным языком и коротким курносым пяточком. Она ждала, когда Батчерз поднимет свои глаза и посмотрит на неё, но тот не решался. У неё были жалобные большие глаза. Однако, Сесилия всегда смотрела жалобными глазами, это была её хитрая манера завлечь своих жертв. Она не менялась в лице и тогда, когда кровожадно убивала своих жертв.

Седовласый мужчина выпил залпом свой эль сломал кружку, сжав её в руке.

— Значит, Дейвон.

— Сэр?

— Ты знаешь кто я?

— Конечно, сэр.

Мужчина встал, снял свой мундир, затем бросил на стол возле бара.

Этот запах...

Он доносился до маленькой прощелине в полу под барной стойкой. Именно там, под барной стойкой тихо сидел малыш Генри, в тайном хранилище. Тем временем, Эмили пряталась в основном хранилище, за дверью, которая была у капитана за спиной.

... Это был запах дождя. Этот наполовину седовласый господин пахнул дождём, каким-то солёным воздухом и рыбой. Мертвой рыбой.

— Вы Генгра Лафайетт. Капитан команды пиратов Белой Тишины. Командир офицеров, заместитель рулевого и командор отрядов первого и второго уровней. Господин Ветер (прим. управление стихией ветра на определённом расстоянии).

— И это всё? — мужчина повёл бровью.

Мистер Батчерз заледенел изнутри. Впервые он взглянул своему собеседнику в глаза, думая, где он допустил оплошность перед неминуемой смерти

Циклоп весом был более ста восьмидесяти килограмм и ростом около двухстах тридцати сантиметров. Но этот мужик был больше, крепче, его наполовину седые волосы были зализаны аккуратно назад, на лице был всего один короткий шрам возле рта, и тот скрывался за густой бородой похожей на львиную гриву. Его толщенные ручища были вдвойне крупнее чем голова самого Батчерза. Под черным кожаным мундиром он таскал кирасу, которую он также в тотчас стащил с себя. Остался господин Лафайетт в одной армейской белухе, но и та была черного цвета. Сидя в одном нательном белье, мужик продолжал поглощать эль в новую наполненную деревянную кружку. Его лицо могильного серого цвета была особенность его расы, но его габариты — уникальная особенность господина Лафайетта перед всеми.

— Что ещё было написано в ваших листовках? Какая цена за мою голову?

— Там нет цены, монсеньор.

— Как же так?

— Написано было»Самый опасный пират в мире. Ни при каких обстоятельствах не приближаться к нему, не вступать в бой. Обратиться к береговой охране или к местным органам власти«. Сзади также было описание, что вы узурпатор, захвативший ледяные земли Айзеншторм. На этой земле власть оспаривается. Королевство разбито на признанное восточное королевство и западное, где вы являетесь королём. Во всех городах курируют назначенные вами губернаторы-пираты. Также написано, что вы участвовали в Великой Морской Войне тридцать лет тому назад. Обладатель силы черепа белого янтаря, кровавый захватчик, каннибал, насильник и душегуб. И вы Эниец (прим. Энийцы — раса получеловека. На сто человек приходится по одному Энийцу. Признанная раса во всех государствах. Энийцы отличаются от людей тем, что не имеют как такового сердца и обязательно должны время от времени питаться морской водой, чтобы не нарушать особенность их биоритмов. Энийцы, кроме господина Лафайетта, немного меньше людей и более худые. Они хорошо бегают, отлично дерутся за счёт своей скорости, но им гораздо тяжелее таскать тяжелые доспехи и мечи. Они не вояки и не могут бодрствовать больше десяти часов в сутках).

Генгра Лафайетт отличался от всех Энийцев. Он мог бодрствовать сутками. Он мог драться одними кулачищами против взвода вооруженных до зубов солдат морской пехоты. И он управлял ветром. Благодаря силы черепа белого янтаря, Лафайетт освоил навыки управлением ветром. Управлением стихией. Это приносило ему преимущество в морских боях, а также в сухопутных битвах, где он мог запросто силой ветра поднять рядом лежащие ядра и швырнуть в противника. Таким образом он разрушил великий форт Айзеншторма во время захвата земель. Высадившись у заброшенного мыса с небольшим отрядом головорезов. Обладателя такой силы, мировое сообщество признало опасным, ещё когда тот ничего не совершил противозаконное. Лафайетта арестовали и поместили в карцер самой жестокой тюрьмы Блэкрок. Через месяц Лафайетт оттуда сбежал вместе с другими узниками.

— А ты знаешь, что даёт сила черепа белого янтаря? — спросил Генгра.

— Монсеньор. Простите. Не совсем. По легендам, череп может наделить божественной силой разного рода, в зависимости от самого черепа и от его обладателя.

— Всё верно — это черепа правителей солнца наших древних предков. Кто разобьёт такой череп, получит божественную силу, помещённую в этот череп. Именно поэтому я здесь.

— Монсеньор?

— Я пришёл за черепом. По слухам, он затерялся тут девять лет назад при битве с пиратом О"Бейли.

— Монсеньор Лафайетт. Если бы я знал о каком-нибудь черепе, я бы сразу же вам сообщил. Никаких сомнений в этом у вас возникнуть.

— Это правда? — спросил капитан.

— Да, сэр. Вы можете быть уверены, я бы сразу вам...

Не дав договорить, Генгра схватил пистоль и выстрелил таверщику в голову. Его голова и куски мозга разлетелись по всей таверне, испачкав рядом сидящих офицеров.

— Теперь

— Я здесь! — резко выскочила Эмили из кладовой.

— О, так ты же суккуб... вас немного осталось. Чего ты здесь делаешь?

— Я работаю здесь помощницей.

— Теперь ты работаешь на меня.

— Я... я...

— Подойди.

Эмили подошла к Генгра и тот положил здоровенную лапу ей на плечо опустив её на колени. Из штанов нательного белья, Лафайетт достал огромный толстый орган и резко запихнул его в рот суккуба. Послышались чавкающие звуки и шорох борьбы. Из прощелины Генри не мог увидеть, что там происходило наверху, но он начал порываться спасать свою старшую подружку. Внезапно его остановил пьяница Дональд Фрай, который оказался с ним в тайнике. Он резко схватил мальчишку и заткнул ему рот, выжидая пока не уйдут пираты.

— Ты будешь говорить, сука тупая, иначе я тебя растяну на свой якорь и разорву на куски.

*гхлоб-гхлоб-гхлоб-гхлоб*... — Эмили давилась от органа, который капитан проталкивал ей в рот.

— Кх-х-х-х! Ха-а-а! — вдохнула полной грудью Эмили, когда мужик её освободил.

— Где череп?

Эмили по-прежнему пыталась отдышаться. Лафайетт сорвал одним махом всю одежду с девушки, затем схватил её за рёбра одной рукой и уложил на стол, над своим мундиром. Сбоку подошла Сесилия и хвостом затянула шею Эмили, а Лафайетт тем временем раздвинул её маленькие копытца и протолкнул свой орган внутрь.

Ванко и Грегор сидели молча и облизывались от увиденного, но не предпринимали попытку встать без команды капитана.

— Я не знаю... — хрипло ответила Эмили, пытаясь освободиться руками от душащего хвоста Сесилии.

— Понятно.

Генгра вынул свой орган, болтанул им и заправил штаны. Он потянулся к своему правому бедру, достал оттуда боковой штык-нож, и воткнул Эмили прямо в лоб, пригвоздив её к столу. Он стащил с неё свой мундир, затянул черную бандану на голову, затем надел кирасу, мундир и треуголку.

— Заканчивайте, — с этими словами Генгра Лафайетт вышел из таверны.

Капитан команды Белой Тишины, Великий пират Лафайетт. Гроза мирового архипелага...

Генри пытался вырваться, он скулил, мычал, но некий Дональд Фрай не давал ему этого сделать. Дон не позволил ему и пискнуть. Он больше не напоминал былого пьяницу Фрай...

Офицеры встали со своих стульев и покинули барную стойку. Они направились к убитой мисс Дьюбо. Ванко оторвал ей руки и начал их есть, а Грегор насиловал её, в то время как Сесилия вырвала нож и села Эмили на лицо.

Эти ужасающие действия продолжались недолго. Спустя несколько минут офицеры пиратов Белой Тишины исчезли, а вся деревня в округе была вырезана. Никого не оставили в живых.

— Тише, мальчик, тише... — хрипло повторял Дональд.

Даже его таинственный спаситель находился в ужасе от того, чего произошло той ночью в таверне.

***

Прощальный залп

— Мальчик, надо срочно бежать отсюда.

— Мне надо забрать мои вещи, — в слезах Генри бежал к заднему двору таверны, чтобы достать свои сбережения.

Тем временем, вся команда пиратов Белой Тишины поднялась на борт корабля. Солдаты встали у пушек и приготовились к команде. Генгра Лафайетт, направлялся в сторону своей каюты. Над дверью в каюту была вырезана надпись»Оставь надежду, всяк сюда входящий«. Перед тем, как дверь захлопнулась, капитан Лафайетт тихо произнёс короткое слово.

— Пли.

Со всех пушек трёх кораблей, которые были повёрнуты боком к причалу, полетели бомбы, ядра, которые сметали всю деревню, взрывая каждый домик, разрывая каждое тело на земле. Ничего от Крайнвилда не осталось. Все деревья вокруг полегли и тоже сгорели в пожаре. Вся деревушка была в огне.

Дональд тащил на себе мальчишку, унося оттуда ноги, что есть силы. Дональд бежал в единственное убежище, где и хранился тот самый череп белого янтаря, о местонахождении котором унесли с собой в могилу мисс Дьюбо и мистер Батчерз.

В эту ночь Генри не спал, а Дональд не пил.