Рассвет застал Шакараматриани летящей над долиной на своих жёлто-зелёных крыльях. Рыжеволосая фейри только недавно начала приходить в себя. Воспоминания о Сабрине заставляли её то очертя голову бросаться в объятия первых попавшихся девушек, то наоборот, забираться куда-нибудь на окраину долины, где бы никто её не потревожил, и в одиночестве переживать расставание со своей недолгой женой.
Так продолжалось день за днём, разве что иногда она прилетала посмотреть, как идёт обновление растительного сердца долины.
Следом за распустившемся на верхушке центрального дерева синим цветком такие же огромные бутоны созрели на шести деревьях круга. Сегодня огромные, в рост человека (или фейри), лепестки медленно и плавно раскрывались ярко-красными цветами. И если в центре синего замер мальчик, которого фейри отдали на первом слиянии, то в красных по кругу застыли фигурки девушек.
Их до пояса вросшие в цветы совершенно обнажённые тела сверкали под солнцем долины. Фейри ощущали наслаждение, которое испытывало растительное сердце их владений. Даже Шакараматриани прилетела на празднество. В этот день она впервые почувствовала себя такой же, как ранее. Крылатые обитательницы долины веселились, ласкаясь между собой. Молоко девушек-цветов стало сегодня каким-то особенно вкусным, и фейри с наслаждением сосали своих пленниц. Обнаружив, что её драгоценная Сабрина уже течёт, от подруг нет отбоя, и каждая норовит припасть к грудям её бывшей жены, и выпить всё, что она способна дать, рыжеволосая сразу почувствовала себя лучше. Или дело было в том, что подруги поняли, что с ней происходит что-то не то, и позаботились о ней?
Как бы там ни было, после праздника ей стало легче. Сабрину Шакараматриани не забыла, но внезапное лишение жены больше не ощущалось таким горем, как ранее.
Всё это время долина плавала где-то за краем реальности, ища куда пристать в одном из бесчисленных миров. Много дней прошло, прежде чем туманные пути открылись снова.
Любопытные фейри тут же помчались смотреть, куда их занесло на этот раз. Шакараматриани, по-прежнему державшаяся в отдалении от прочих, не летала с ними, но была среди встречающих вернувшихся разведчиц.
На руках они несли человеческую девушку. Новая похищенная сладко спала на руках у феечек, обнимая одну за шею. Она станет первой подругой нового поколения, живущей среди фейри, пока не придёт и её время слиться с цветами, и давать молоко. Но будет так ещё не скоро. У них ещё будет немало времени чтобы насладиться любовью.
А пока крылатые фейри осторожно уложили добычу на траву возле сердца долины, и разлетелись по сторонам. Одна только Шакараматриани опустилась рядом, рассматривая тщательно усыплённую пленницу. Девушка лежала, уткнувшись лицом в траву, сжимаясь в своём белом платье, сквозь сон не понимая, где она и что происходит. Испуганная, она пыталась закрыться, но всё было бесполезно, магический воздух долины уже начал свою работу над её превращением в служанку и любовницу фейри. Шакараматриани было приятно это видеть.
Крылатая сидела на траве возле сладко лесбиянизировавшейся девушки, с удовольствием представляя, какой замечательной любовницей она станет. Несколько подруг тоже разглядывали её наслаждаясь тем, как пыльца фей медленно и плавно впитывалась в её тело, смывая гетеросексуальность, и принося взамен женскую любовь.
Раздеть пленницу ещё не успели, и Шакараматриани могла только строить догадки о том, какая она на самом деле.
Рыжеволосая фейри снова невольно вспомнила Сабрину, которую пришлось отдать Растению, чтобы она стала девушкой-цветком
Они были жёнами совсем недолго, всего несколько дней, но Сабрина понравилась Шакараматриани как ни одна подружка раньше. Иногда она думала, что нечто подобное могли испытывать люди между собой, унесённые фейри девушки рассказывали ей что такое любовь, и рыжеволосая фейри задумывалась, не подарила ли ей Сабрина немного своей человечности.Будет ли она любить Сабрину вечно, как могут люди? Или найдёт себе другую? Для Шакараматриани, никогда ранее не знавшей такой привязанности, эти чувства были новыми и незнакомыми. Она не знала, что с ними делать, не понимала, чем её последняя жена так отличалась от прочих, что до сих пор не шла у неё из головы.
«Почему мне так грустно?» — Спрашивала себя фейри. «Вроде бы надо радоваться, что сердце долины обновлено, и долгие десятилетия, если не века, будет нести нам волшебную пыль. И всё же. Что было в Сабрине такого? Почему со мной так?»
Чтобы отвлечься от этих мыслей она вернулась на берег озера. Полюбоваться таким знакомым но никогда не надоедающим зрелищем: раздеванием принесённой в долину девушки.
Очередная жертва, которую фейри смогли унести из мира людей, лежала на траве, в сладких снах, плавно погружаясь в женскую любовь, и забывая о жизни среди людей.
Её закрытые глаза подрагивали, раскинутые руки в белых рукавах обещали красоту. Белое платье невесты доказывало, что никто ещё не касался её (если, конечно, в том мире, куда долину занесло на этот раз, обычаи примерно такие же, как и в прошлом).
Шакараматриани опустилась рядом, потихоньку возвращая свою радость, и представляя, что скоро это тело, просто притягивающее взгляды, будет с удовольствием обнажено.
Крылатая рассматривала длинное одеяние их новенькой, пытаясь угадать скрывающиеся под ним плавные изгибы юной девичьей фигурки, представляла себе, что будет происходить здесь вскоре. Представляла картину того как фейри медленно и плавно обнажают белоснежную грудь девушки, а позже совлекают платье с девственных бёдер. И думала о том, угадает ли она формы их новой любовницы.
Шакараматриани сказала себе ждать, пока магия долины достаточно успеет затронуть девушку. Не следовало спешить. Пусть она плавно станет их человеческой подружкой-служанкой-любовницей, открытой-любящей-подчинённой. Доступной. И растает в колдовском тумане долины её влечение к мужчинам, которых она здесь всё равно не увидит.
Когда солнце поднялось выше, несколько её подруг тоже слетелись, сели возле добычи. Парочка улыбаясь, подобралась ближе. Новая пленница долины по-прежнему лежала ничком, уткнувшись лицом в траву, но больше не сжималась, лёжа спокойно и расслабившись.
Приземлившись на траву и сложив крылья, Шакараматриани первой прикоснулась к девушке, ощутив тепло её тела сквозь белое платье, а следом её принялись ощупывать и подруги. Первые осторожные прикосновения заставили похищенную невольно сжаться во сне, но затем она снова расслабилась, а фейри осмелели, и прикасались к ней всё более охотно. Подруги начали плавно гладить её сквозь платье, перевернули на спину, и Шакараматриани смогла подробно рассмотреть милое личико девушки, пока прикрытое вуалью.
Крылатая коснулась её груди, но девушка сжалась во сне, и Шакараматриани поняла, что не следует торопить события, лучше дать долине время полностью лесиянизировать новую подругу. Фейри замерли в ожидании пока розовый свет поглубже проникнет в неё. Рыжеволосая снова была первой, когда дотронулась до обнажённой кожи девушки, её нежных рук.
А та уже и не сжималась, не просыпаясь начиная принимать первые робкие ласки. Новые плавные и нежные прикосновения фейри последовали за первыми, всё больше узких ладоней дотрагивались до неё, ощупывая тело сквозь одежду
Убедившись, что девушка не пытается более зажиматься, Шакараматриани как могла быстро поцеловала её в губы. Во сне она словно шепнула имя, но затем размякла, и фейри снова припала к её губам. Их второй поцелуй был куда продолжительнее первого.Осмелевшие фейри всё охотнее ласкали и гладили девушку, целовали ей руки, губы, щёки. Наслаждаясь тем, что сейчас пленницу разденут, Шакараматриани стремилась ощутить, как магия долины плавно превращает её в такую же подружку, как и прежние, ставшие девушками-цветами.
Крылатая откровенно ласкала её, прочие гладили руки, дотрагивались до ног, начиная проникать под платье, своими тоненькими ладошками гладя ноги девушки всё выше и выше. Шакараматриани вела себя активнее всех.
Отбросив вуаль девушки в сторону, она погладила её по волосам, несколько раз поцеловала, наслаждаясь.
Три крылатые подружки немного отставали, тоже гладя пленницу, целуя, и ощупывая. Подтягивая платье всё выше и открывая ноги всё дальше. Одна целовала руку девушки, вторая медленно и плавно заползала тонкими пальчиками под вырез платья, третья поцеловала ногу девушки, затем ещё раз, выше. Одним лёгким движением словно случайно сдёрнула туфельку с ноги пленницы. Вторую она сняла уже медленно и намерено.
Шакараматриани взмахнула крыльями, стряхнув немного пыльцы фей, и сплетая заклинание.
Повинуясь магии фейри, швы платья девушки плавно разошлись снизу вверх, и её одежда начала распадаться на части. Всё оставалось на её неподвижном теле, но руки фейри сразу проникли сквозь дыры, осторожно поглаживая нежную девичью кожу.
Тогда пленница снова попыталась сжаться, ощутив сквозь сон как фейри ласкают её. Шакараматриани совсем тихонько хихикнула, глядя на то, как застенчивость девушки проявилась в последний раз, прежде чем исчезнуть навсегда.
Подруги поглаживали её, забираясь руками под тонкую белую ткань, целовали девушку, всё больше её обнажая. Им нравилось происходящее. Одно лёгкое движение, откинувшее подол — и одна нога оказалась открыта чуть ли не до бедра, но фейри это уже не удовлетворяло.
Крылатые девушки переглядывались, бросая взгляды то на свою добычу, то друг на друга шепнули свои заклинания, и платье начало расползаться по ниткам.
Пока они одна за другой выдёргивались и белой ткани, расползающейся прямо на глазах, фейри едва слышно заговорили, какой замечательной любовницей и женой она будет уже совсем скоро. Тело начинало просвечивать сквозь распадающееся платье, затем лифчик. И наконец истончившаяся ткань распалась сама собой.
Шакараматриани накрыла обнажившуюся сисечку ладонью, и замерла, прислушиваясь к тому как бьётся сердечко девушки где-то там, внутри, как плавно втекают в неё новые чувства. Во сне ей начинают видеться уже не сильные руки мужчины, а нежные ладони девушек. Образы проникающего в неё пениса сменяются картинами широко раскрытых влагалищ, которые можно ласкать руками, а позже и язычком.
Прикрыв глаза, крылатая фейри попыталась ощутить, что сейчас происходит с девушкой. Её тело окончательно обнажалось в тёплом, ласковом воздухе долины, и вместе с тем гасли её воспоминания. Скоро ей будет казаться, что она всегда жила здесь. Наверное, так уже случилось, чувствуя сквозь сон своё обнажение, она лежала расслабленно, не ощущая, что с ней происходит что-то неправильное. Как и что ей влечение к мужчинам плавно сменялось влечением к женщинам.
Последние нитки расползлись по сторонам, оставив девушку совсем обнажённой. Шакараматриани провела кончиками пальцев по её телу, от груди до бёдер, плавно соскользнула пальчиками к узкой киске, и, задержавшись на секунду, скользнула внутрь
Шакараматриани залюбовалась её тонкими нагими формами, и плавно развела ноги в стороны, чтобы фейри было удобнее её рассматривать.Скоро она проснётся уже полностью лесбиянкой, и будет наслаждаться каждым мгновением ласок.
* * *
Переведя взгляд со своей милой фейри обратно на огромную ромашку с замершей на ней тёмноволосой девушкой, Нианна несмело дотронулась до её молочной груди.
— Это она? Твоя Сабрина?
— Да. — Кивнула Шакараматриани.
— Почему ты выглядишь такой смущённой? — Удивилась девушка из людей.
Фейри не ответила, не понимая, почему испытывает незнакомое ранее ощущение, когда подвела свою подругу к одному из цветов. Ей это чувство не нравилось, и как-то было связано с тем, что на этом покоилась её последняя жена.
Значит, вот что такое смущение. С ней такого не должно было случиться. Эти эмоции принадлежали только людям, да и у тех их должно было смыть волшебством долины фейри. Её милая Нианна вроде бы полностью избавилась от них, спокойно разгуливала обнажённой, и не волновалась по поводу того, что занимается любовью на глазах у других.
— Это её молоко такие замечательное, как ты говорила? — Несмело шепнула Нианна.
Шакараматриани не могла бы объяснить сама себе, почему решила знакомить свою новую подругу с молоком девушек-цветов начиная с Сабрины, но ей почему-то казалось, что так будет лучше для новой подружки.
Девушка рассматривала замершую в центре цветка брюнетку, уходящий во влагалище толстый зелёный отросток Растения, крупные белые груди, вокруг сосков которых оставались следы молока. Как и все девушки-цветы, Сабрина замерла неподвижно, глядя прямо перед собой неподвижными глазами застывшего лица. Нианна рассеянно начала трогать пленницу, плавно проведя рукой по её ноге. Девушка-цветок, конечно же не реагировала, и Нианна, осмелев, продолжила трогать её дальше и выше, а затем и вовсе забралась туда, с любопытством ощупывая тело Сабрины. На ощупь девушка-цветок оставалась такой же, как и любая другая.
Трогая Сабрину где хотела, она начала ласкать её как любовницу, хотя и понимала, что девушке-цветку всё равно, она ничего не понимает. Поцеловав прежнюю жену Шакараматриани в губы, она следом припала к её молочной груди, принявшись сосать.
Нианна пила, причмокивая как ребёнок, чего Шакараматриани, конечно, не могла знать.
Не ведая рождения и смерти, как люди, фейри долины просто существовали, проживая свои жизни среди цветов.
* * *
Обнимая подругу одной рукой, Шакараматриани любовалась рассветом. Её новая любовница из мира людей вернула крылатой фейри прежнюю радость и ощущение счастья. Образ Сабрины на одном из цветов не тускнел перед глазами, но сейчас Шакараматриани хотя бы поняла, что та женщина была не единственной. Фейри просто больше некого было любить, и потому она держалась за неё. Но сейчас она нашла Нианну, и бросилась в её объятья, в надежде на повторение ощущений.
Поймать тени прежних чувств и желаний ей так и не удалось, но новая девушка была так прекрасна и притягательна, что крылатая отчаянно хотела снова ощутить влюблённость, и надеялась, что это получится.
Какая-то связь между ними установилась, но Шакараматриани не была уверенна. И всё же она должна была решиться. Сейчас. Сегодня.
— Женись на мне. — Шепнула рыжеволосая фейри, обнимая подругу крылом.
Человеческая девушка не знала, что ответить на неожиданное предложение. Вроде бы ей следовало радоваться, что фейри берёт её в жёны, но почему-то казалось, что это должно происходить не так, какие-то смутные тени воспоминаний ещё жили в ней.
— Я не знаю, моя милая подруга
Крылатая фейри поцеловала любовницу, сперва в щёку, затем ниже. И девушка снова обернулась к ней восхищенным взглядом. Но согласиться не решалась.
Шакараматриани снова поцеловала её, разгоняя остатки сомнений.
Мгновенное замешательство, затем глаза подруги сверкнули влюблённостью, и она обняла крылатую фейри, припадая к её губам. Нашарив губы друг дружки, они поцеловались, обнимаясь со всё большей страстью. Похищенные ранее девушки когда-то говорили фейри, что целоваться с женщиной куда как нежнее, чем с мужчиной. Сама Шакараматриани не имела возможности сравнить, и гадала, предпочла бы любовница сейчас её или мужчину, насколько осознавала разницу между мужскими и женскими поцелуями? Скорее, нет. Недели и месяцы в долине, среди фейри, лесбиянизировали её настолько, что девушка едва ли сочла бы своего прежнего ухажера привлекательным, даже если бы кто-то и смог бы проникнуть в долину, когда пути были закрыты, и она плавала где-то за краем реальности. И едва ли владения фейри снова пристанут к тому же миру, что и в прошлый раз.
Так они снова предались любви, наслаждаясь происходящим. Страстно целуя друг дружку, нежными ладонями проникая в киски друг дружки и вообще всячески ласкаясь, и всё более охотно девушка шептала, как она любит свою крылатую фейри и эту долину.
Свадьба для Нианны всё же наступила. Не так, как должна была, если бы фейри не унесли её.
Крылатая фейри обнимала её вместо мужчины. Женские ласки ждали её вместо объятий мужа. Женская, однополая любовь, захватывала её, наполняя удовольствием. Вместо белого подвенечного платья один лишь венок из синих роз украшал её обнажённое тело. Фейри по очереди целовали невест в груди, провозглашая их жёнами. Нианна со всё большей радостью отдавалась своей новой любви. Девушка была счастлива, схваченная магией долины.
Свадьба с фейри должна была стать для Нианны окончательным переходом в новое качество, но девушка не чувствовала разницу. Вечером они как обычно отдыхали после занятий любовью. Шакараматриани со всем своим опытом в ласках между женщинами быстро нашла все чувствительные места на теле подруги, вернее, теперь жены, и могла отлично удовлетворять её, всё более привязывая девушку к долине. Временами к Нианне всё же возвращались какие-то остатки воспоминаний о жизни среди людей, не как воспоминания, а как тени ощущения что она что-то потеряла. И тогда девушка искала утешения в объятиях Шакараматриани.
Она сидела на траве, обхватив колени руками. Так иногда бывало, пока остатки воспоминаний не успели развеяться, и что-то там иногда всплывало в её сознании. Девушка погрустнела, как понимала Шакараматриани, из-за того, что её унесли прямо со свадьбы, и она испытывала к тому мужчине те же чувства, что и сама крылатая фейри ощущала к Сабрине, а теперь пыталась ощутить к ней.
— Что с тобой милая?
— Ничего. — Ответила Нианна. — Просто грустно. Я не помню того, что было раньше, разве что иногда накатывает тоска… Послушай, ты ведь тоскуешь по Сабрине? Может, у меня там… была девушка, к которой я так же привязалась?
Шакараматриани восхитило, что Нианна и вовсе позабыла, как фейри унесли её прямо со свадьбы с _мужчиной_ существом совсем другого рода, чем девушки долины.
Стремясь успокоить свою новую подругу, крылатая фейри дала ей страстный поцелуй.
— Всё хорошо, моя милая. Тебе хорошо со мной, ни о чём не беспокойся, не надо. К чему волноваться? Побежали, милашка!
Фейри распахнула крылья, и над самой землёй понеслась к озеру.
Нианна взглянула ей вслед, мелькнула мысль к чему ей переживать об утраченных воспоминаниях.
— И правда, к чему?
Она рассмеялась.
И весело побежала следом за Шакараматриани. За своей женой этой долины.
