Это первый из серии рассказов об институтской жизни. Половой, по большей части ). "ПЕРВАЯ" Начало 80-х. Я, шестнадцатилетний провинциальный ботан, умудрился поступить в столичный ВУЗ, и, оторвавшись от папы с мамой, уехал в неизведанное.
Нет, абсолютным тюфяком я не был, ростом вымахал в метр восемьдесят, спортом занимался, но в некоторых вопросах был – чистое дитя.
И вот, получив у коменданта общежития ключи, с матрасом и подушкой в охапку, я появился в дверях комнаты, которой суждено было стать моим пристанищем на ближайшие несколько лет.
Там уже сидело двое моих соседей, в отличие от меня, третьекурсников.
Хмуро глянув на меня, один из них спросил: «Абитура?», и получив утвердительный кивок, добавил: «Гони в магазин. Знакомиться будем». (Абитурой у нас старшекурсники презрительно именовали свежеиспеченных студентов, ещё не сдавших ни одной сессии)
Через час, после третьей порции водки под нехитрую закуску, атмосфера потеплела и пошли разговоры «за жизнь».
Старший из ребят, высокий крепкий блондин по имени Андрей, уже успел отслужить в армии и поступил в институт вне конкурса; второй, Николай, до поступления в ВУЗ успел закончить техникум, так что обоим было уже далеко за двадцать.
Андрей был просто вылитый актёр Юрген Прохнов из фильма Das Boot, но тогда я об этом ещё не подозревал :), а Николай был больше похож на носатого взъерошенного дятла.
Пошли и расспросы обо мне.
— Скажи, а девка у тебя есть?
— Нету…
— А ты вообще за бабу хоть раз держался? Только не ври!
— Не-а.
— ГА-ГА-ГА!!! Ладно, не сцы, исправим! А лет-то тебе сколько?
— Шестнадцать.
— Уй, ёооо…. А вообще-то, хрен с ним! Коля, иди звони девкам из политехникума.
Через некоторое время Николай вернулся с новостью, что нас ждут в гости на восемь вечера три подружки, и в назначенное время мы, позвякивая стеклотарой, звонили в дверь двухкомнатной хрущёвки в спальном районе на окраине.
Хозяйка квартиры, девица, раскормленная не в меру, со складками на боках и большим жидким бюстом, пригласила нас войти.
Кроме неё, там находилась подруга Николая, девчонка с кукольным лицом и химической завивкой, крашеная в блондинку. Справедливости ради нужно сказать, что по тем временам она считалась довольно симпатичной. Андрей, слегка толкнув меня плечом в сторону третьей девушки, вполголоса сказал: «Не теряйся».
А теперь – самое странное в этой истории.
Я не помню, как звали девушку!
Все события помню в мельчайших деталях, а имя начисто стёрлось из памяти.
Назовём её Innomina, или для краткости, просто Инна.
На меня с ироническим прищуром глядела шатенка лет двадцати в простом синем платье
Прямые волосы до плеч, удлинённое лицо, серые с лёгкой голубизной глаза, редкие конопушки вокруг носа, тоненький, почти незаметный шрам на верхней губе. Тело длинное и узкое, но гибкое.Дамы уже накрыли стол. Меня посадили рядом с Инной, Николай занимался своей подружкой, а Андрей взял на себя хозяйку.
Лишь много лет спустя я оценил его поступок. Андрей практически лёг на амбразуру.
А ведь спокойно мог бы взять себе Инну, оставив меня на растерзание хозяйке, и кто знает, как покатилась бы моя дальнейшая жизнь …
Пили, ели, танцевали.
Узкое тело Инны обладало какой-то змеиной гибкостью, и танцуя, она выглядела просто потрясающе. Но я не мог преодолеть стеснения, боялся заговорить с ней и в основном отмалчивался. Несколько раз я, собравшись с духом, пригласил её на медленный танец, но не решился даже на лёгкий поцелуй, лишь вдыхал запах её волос и бережно держал в объятиях. Так прошёл вечер, и пришло время укладываться спать.
Андрей с хозяйкой расположились на диване в гостиной; там же кинули на пол матрас для Николая с подругой. Нам с Инной отдали спальню с двумя кроватями.
Выключив свет, в полумраке спальни Инна выскользнула из платья и, оставшись в комбинации, нырнула под одеяло.
Я тоже разделся до трусов и улёгся.
В другую кровать!
На несколько минут повисла пауза, затем Инна спросила:
— Тебе не холодно?
— Нет – как идиот ответствовал я.
— А мне холодно!
И с этими словами она скользнула ко мне в постель.
Склонившись надо мной, лежащим на спине, она лёгкими касаниями целовала мои губы. Я же был словно в ступоре, ощущая лишь свой напряжённый, пульсирующий член.
Она, продолжая целовать, запустила руку в волосы на моей груди, затем двинулась ниже.
Я напрягся, словно струна.
Её узкая ладонь оттянула резинку трусов и легла на член.
Всё.
Это было всё равно, что потянуть за спусковой крючок.
Реакция была мгновенной.
Фонтаны спермы следовали один за другим, и казалось, это будет длиться бесконечно.
БЛЯДЬ, БЛЯДЬ, БЛЯДЬ!!! КАКОЙ ПОЗОР!!!
На глаза навернулись слёзы.
Я со стоном отвернулся, спрятав лицо в подушку.
— Шшш… тихо, тихо – услышал я её шёпот.
Её ладонь легла на мою щеку, поворачивая лицо в её сторону.
— Всё нормально, так всегда бывает в первый раз, это не страшно. Через десять минут он снова будет стоять.
Она вытирала сперму с моего живота и груди невесть откуда взявшимся полотенцем.
— Расслабься, всё будет хорошо.
Одним лёгким грациозным движением она выскользнула из комбинации, через секунду на пол полетели её трусики и она, продолжая целовать меня, прильнула к моей груди, забросив на меня ногу. Я положил руку ей на попу, впервые в жизни ощутив ладонями мягкость и шелковистую кожу женских ягодиц
Ого! Кажется, Инна ошиблась в прогнозе насчёт десяти минут … Почувствовав то же, что и я, Инна резким движением перевернулась на спину, взвалив меня на себя, направила рукой мой член в своё горячее лоно и обхватила меня ногами…
На этот раз я продержался минут десять, прежде чем, тяжело дыша, откинуться на подушку.
Из-за стены доносилась бубнящая ругань.
Похоже, хозяйку на себя Андрей взял, но спать с ней так и не решился.
— Ну, вот видишь, вот видишь, я же говорила! – шептала на ухо Инна, ласкаясь ко мне.
Я, честно признаться, мало что помнил из этого раза, но судя по реакции девушки, всё прошло не так уж плохо.
Скандал за стеной набирал обороты. Вдруг визгливый голос хозяйки перекрыл бас Андрея, из сказанного которым я разобрал только громкое «НА ХУЙ!»
Что-то с шумом упало, потом хлопнула дверь, по лестнице прогрохотали шаги.
Мы с Инной переглянулись, потом она прыснула смехом и скользнула вниз, к моему паху.
ШОК.
Самое сильное ощущение за всю мою предыдущую жизнь.
Ничего более нежного и одновременно сладко-изматывающего я до сих пор не чувствовал. Я улетал. Я стонал и извивался под её горячими губами, языком, и бог знает чем ещё. Я выл от удовльствия.
А за стеной выла хозяйка.
Потеряв Андрея, как объект для скандала она, похоже, принялась за влюблённую парочку.
Инна, оторвав от моего члена губы, без промедления насадилась на него вагиной.
Движения её бёдер напоминали какой-то странный танец.
Она то волнообразно двигала ими вперёд-назад, то совершала круговые движения, то в том же тягучем темпе поднималась и опускалась вверх-вниз.
При этом она то откидывалась назад, то падала мне на грудь, лихорадочно целуя лицо, но не прерывая своего танца. Сколько времени так прошло, не знаю. Затем её движения ускорились, тело стало практически неподвижным, лишь попа, как бы живя своей, отдельной жизнью, быстро двигалась вверх-вниз. Я вцепился в её бёдра и стал делать движения тазом навстречу.
— Сильнее, сильнее! – прорычала Инна. Мы работали в темпе галопирующей лошади, все мокрые от пота, и вдруг взорвались одновременно, сцепившись в один неразъёмный клубок, воя и содрогаясь в конвульсиях.
— Что это было? – спросил я через несколько минут.
Инна не успела мне ответить.
В комнату ввалился Николай.
— Вот сука – бормотал он, укладываясь на соседнюю кровать – Сама пролетела, и нам не даёт трахаться!
Похоже, наш громогласный оргазм окончательно добил хозяйку.
Мы лежали в позе ложечек, она во мне.
Её голова с полуприкрытыми глазами покоилась на моей руке, всё ещё стоящий член она зажала между бёдрами, ленивые движения которых позволяли моему стержню и её губам ласкать друг друга. Неторопливая и тягучая поначалу ласка постепенно становилась быстрее и интенсивнее
— А ну съебались отсюда! – гаркнул вдруг Николай – ещё вы мне будете душу травить!!!
Схватив одеяло и пачку сигарет, мы с хохотом выкатились на кухню.
Инна, щёлкнув выключателем, зажгла свет и пошла ставить чайник.
Я замер, любуясь её телом. Длинные стройные ноги, овальные ягодицы, узкие бёдра и ещё более узкая талия. Тонкие, отлично проработанные щиколотки и запястья. Небольшая грудь с сосками шоколадного цвета. Худощавые плечи с выделяющимися линиями ключиц. При движении тёмные густые волосы в паху поблёскивали под светом лампы, а двигалась она с какой-то кошачьей грацией.
А потом мы сидели рядом на кухне, курили и пили чай.
Боже, как я наслаждался её телом! Я целовал её слегка припухшие губы, гладил спину, бёдра и бархатный животик, слегка покусывал плечи и шею, перебирал пальцами тёмные сосочки. Она тоже ласкалась ко мне, и быстрым шёпотом щебетала какую-то сладкую чушь, время от времени со смешком щёлкая пальцем член, который и не думал опускаться.
В гостиной снова начала бубнить хозяйка.
Наверняка, взялась за подругу Николая.
Моя рука съехала с её пузика, зарылась в промежность и начала исследовать её норку.
Вдруг со словами «Всё, не могу больше!» Инна вскочила, опёрлась грудью о подоконник, прогнула спину, выставив попу вверх, и призывно повела ею вправо-влево.
Взору открылся её пухлый «пирожок» с каёмкой малых губок, слегка выступающих из больших, и приоткрытая дырочка, вся блестевшая от влаги. Бёдра в такой позе казались гораздо шире, чем раньше, а на контрасте с тонкой талией – ещё более привлекательными.
Повторного приглашения мне не потребовалось.
Я ввёл член на максимум, сильно прижав её бёдра к своим, и медленно начал движения.
Инна шумно задышала, потом начала постанывать, подаваясь мне навстречу. Её попа снова начала свой первобытный танец, и от такого зрелища я, всё больше возбуждаясь, раз за разом увеличивал темп. В конце я уже нещадно долбил её, словно отбойным молотком, и громкие шлёпающие звуки окружили нас, многократно отражаясь от стен маленькой кухоньки.
Вдруг она издала длинный стон, глубокий и грудной, её тело начали раз за разом сотрясать конвульсии, а полусогнутые ноги било мелкой дрожью. Это было уже слишком. Я, не в силах больше сдерживаться, достал член, и достаточно было всего пару раз его передёрнуть, чтобы я излился на её дрожащую попу. Хотя, честно говоря, изливаться там было уже особо нечему :)
Несколько минут спустя, когда она уже сидела на стуле, откинувшись назад и медленно выдыхая сигаретный дым, в коридоре раздалось шлёпанье босых ног. Это Колина подруга, судя по всему, тоже послав хозяйку, прошла к нему в комнату, хлопнув дверью.
Вскоре заскрипела кровать.
Идти было больше некуда.
Инна встала со стула, присела попой на подоконник, и с лёгкой улыбкой произнесла: «Похоже, кому-то сегодня совсем не повезло…».
— Так, может, пойдём, пожалеем хозяйку? – хохотнул я.
Лицо Инны потеряло мечтательное выражение, и, внимательно оглядев меня, она произнесла: «А ты… шустрый... Ничего, перебьёшься».
После чего, подняв ноги, поставила на подоконник также и ступни; раздвинула пальцами валики половых губ, обнажив розовую середину, и неожиданно жёстко сказала: «Целуй здесь!».
«Однако, у неё и ноги!»- подумал я при виде коленей, маячивших чуть выше плеч, но мысль исчезла так же быстро, как и появилась.
Я приблизился, присел и, втянув носом терпкий запах вагины, впился в распахнутую, слегка солоноватую устрицу, как в рот, глубоким поцелуем взасос. Возбуждение наступило мгновенно. Я массировал языком каждый закоулок её звезды, втягивал губами горошинку клитора и обрабатывал её, время от времени запуская язык во влагалище как можно глубже. Инна держала меня за волосы, прижимая мою голову к себе, шепча «Да, да, вот так, давай, мой хороший!».
Вскоре она кончила, не отпуская моей головы, и я чувствовал, как её плоть пульсировала на моих губах, исторгая из себя волны соков.
Затем, немного отойдя от оргазма, она крепко поцеловала меня прямо в мокрые губы и сказала: «Пожалуй, пора уже и спать. Светает».
Скрип кровати в спальне к тому времени прекратился и мы, зайдя туда, рухнули на свободную койку, тут же забывшись глубоким сном.
Проснулся я поздним утром. Девушки приказали нам с Николаем быстро выметаться из дому, так как к обеду должны были вернуться с дачи родители, а нужно было ещё всё вымыть и вычистить до их приезда.
В прихожей Инна коротко чмокнула меня в губы; подмигнув, шепнула «Не скучай!», и, развернув меня за плечи, лёгким толчком выставила за дверь, во взрослую жизнь.
Этим промозглым сентябрьским утром я вышел на улицу другим человеком.
Иногда мне кажется, что некие высшие силы намеренно стёрли из моей памяти её имя.
Потому что не бывает имени у судьбы.
Не выдают метрики озарению.
Нирвана безымянна.
