И хозяйка, и гость какое-то время молчали, думая каждый о своём и рассеянно глядя сквозь прозрачное бледно-голубое оконное стекло на тот самый «внешний мир», далеко не всегда подвластный воле самопровозглашённой «богини».
Там уже успела заявить о себе ранняя осень – роскошная и печальная, строгая и мудрая, будто молодая красавица-вдовица. Слегка озолотила листву на деревьях, чуть-чуть остудила надоевшую летнюю жару, запустила в синее-синее небо стаю прохладных ветров... И на какое-то время исчезла из виду, спрятавшись в тёплых объятьях бабьего лета, – словно надеялась поймать свой последний шанс на позднее счастье...
Наконец Эльвира подняла взгляд и тихо, даже виновато, заговорила:
– Наверно всё ещё сердитесь за моё... нестандартное гостеприимство?
Севка вздрогнул – и от неожиданного вопроса, и от ласкового (даже слишком ласкового – после всех перенесённых ужасов!) хозяйского голоса. И молча мотнул головой. Кто он такой, чтобы сердиться на Неё? На ту, кого здесь называют Богиней, Повелительницей, Владычицей? На ту, чьей благосклонности постоянно жаждут тысячи таких, как он, и сотни вдвое лучше, круче, успешнее его?
Чувствовал себя, словно в сказке. В страшной, шокирующей и всё же потрясающе красивой сказке! Нет, не обычная красотка – завсегдатайка ресторанов – сидела сейчас перед ним. Это была то ли Снежная Королева, покинувшая ледяной дворец, то ли Хозяйка Медной горы, выбравшаяся из малахитовой пещеры, то ли одна из Зевсовых дочерей, сошедшая с Олимпа, – чтобы околдовать и завлечь в свои сети простого смертного, наивного мечтателя, возжаждавшего необычных ощущений.
А тому, кому посчастливилось хоть однажды побывать у Её ног, и впрямь покажется отвратительным весь белый свет! Этот надменно-ласковый взгляд, эта ослепительная улыбка и есть те недосягаемые, как солнце, цели, к которым хочется идти всю жизнь, не мечтая больше ни о чём!..
Сам не понимая, что делает, сполз с мягкого кресла, умоляюще глядя на красавицу-хозяйку, с удивлённой улыбкой поднявшуюся из-за столика и снисходительно взирающую на очередную жертву своего шарма. Трясся от восторга, от жажды по красивому женскому телу, от непонятной взрывной смеси восторженных чувств. Не мог отвести глаз от разреза на её платье, от сияющего белизной стройного бёдра и обворожительно круглого колена. И, не в силах больше сдерживаться, страстно прильнул к этой коленке губами...
***
...Они напрочь забыли обо всём вокруг. Обо всех казематах, казённых и частных, о ранее пережитых весёлых и печальных приключениях, о разнице в социальном и финансовом статусе... Да какие к чёрту статусы?! Какие там казематы, злые девки-кошки, менты, адвокаты?
Вы о чём?!! Об этом ли им думалось в блаженные минуты, когда губы сами шептали: «Ещё! Ещё! Ещё!», глаза истекали счастливыми слезами, всё тело сладко трепетало? Когда из уст сам собой вырывался счастливый стон, когда весь окружающий мир (и «внешний», и «внутренний») перестал для них существовать?!– Ты... Ты – маг и чародей! – утирая взмокшие глаза, горячо зашептала Эльвира после получаса бурных утех. – Где же ты был раньше?! Почему мы сошлись только сейчас?! Я ведь помню тебя, Сева! Мы же из одной альма матер! Ну скажи, какой дьявол помешал тогда нам, двум студентикам, повнимательнее взглянуть друг на друга?!
– Теперь и я тебя вспомнил, Эльвирочка! Невозможно не вспомнить первую красавицу на факультете!.. Хлопцы толпами бегали за тобой, осыпали комплиментами, сулили золотые горы за одну только ласковую улыбочку! Какие кавалеры вокруг тебя увивались – один другого круче! Всё мажоры, сынки больших боссов! Куда уж мне, серому-невзрачному, с ними тягать...
Она заглушила этот самоуничижительный спич глубоким, страстным поцелуем. С трудом прервала его и нахмурилась:
– И ты так быстро сдался?! Неужели совсем себя не ценишь?! Да я же видела! Видела, как ты на меня таращился! Всё ждала чуда – а вдруг подойдёшь и заговоришь! Но не дождалась! Робок и застенчив, оказывается, герой моего ненаписанного романа! А ведь тебе стоило только один раз шагнуть в мою сторону и...
Она внезапно расплакалась. Грозная королева-богиня, безжалостно и равнодушно топчущаяся по мужскому самолюбию, одним взглядом повергающая в прах местных «крутых» всех рангов и мастей, глядящая на них, как на мелких насекомых, плюющая на все их заслуги и регалии, рыдала, будто наивная обиженная девочка! Севка резко сел в постели, дрожащими от волнения и страсти руками обнял её за белоснежные плечи, мягко прижал к себе...
– Хочешь, я... Я стану твоей навсегда?! – залепетала она, поднимая заплаканные глаза (всё такие же удивительные и чарующие) и умоляюще глядя на него. – Брошу к чёрту этот... грёбаный замок со всем живым отребьем! И уйду к тебе! Стану обычной, нормальной бабой, глупой и счастливой! Ты... Ты даже не представляешь, как мне тяжело! Искала сдуру блаженства, строила себе карманный земной рай за счёт покойного муженька, царицу из себя корчила! И что в итоге?... Рыдаю теперь от зависти к другим, к простым смертным! Слезами заливаюсь, глядя из своего... драного лимузина, как по тротуару идёт молодая пара и ведёт за ручки малыша! И думаю: неужели со мной такого не будет никогда? На кой... на кой хрен мне всё это богатство, эта толпа чиновных и звёздных похотливых придурков, ползающих у моих ног?!!.. Севочка, забери меня отсюда! Спаси меня... от самой себя! Убей ту ведьму-вампиршу, что сидит во мне! Дай мне заново родиться – весёлой, доброй, счастливой! Сотвори это чудо, мой волшебник!..
Севка молчал, окончательно испугавшись и растерявшись.
– Я женат, Эльвирочка, – пробормотал он дрожащими губами. – Уже полгода, как женат... И если бы вчера с женой не повздорил..
Просто навалились проблемы одна на другую, не выдержал, сорвался, накричал на неё и ушёл из дому... Развеяться захотел! Вот и развеялся!Он робко взглянул в синие, всё ещё влажные от слёз глаза Эльвиры и так же робко улыбнулся:
– Ну, не плачь... Не пристало слёзы лить наследнице Рюриковичей!
– Гедиминовичей...
– А есть разница?
– Да почти нет...
– Эльвирочка, ты – необыкновенная, неземная!..
– А я уже давно хочу наконец-то стать обыкновенной, земной! И ты мне в этом поможешь!
– Нет. Я всегда буду смотреть на тебя только снизу вверх – как на богиню! Как на недосягаемую мечту! Только теперь, набив шишек, понял, где мне надлежит быть. Нечего делать воробью в гнезде у орлицы!
– Не... Не улетай! – взмолилась «орлица». – Мы ведь можем больше никогда не увидеться!
– А стоит ли нам видеться? Ты даже не представляешь последствий своего желания! Ты, дочь генерала и вдова миллионера, выросшая в роскоши, не знаешь, что значит жить в маленькой квартирке-двушке от зарплаты до зарплаты, выслушивать постоянные нагоняи от начальства, скандалить с соседями из-за никчёмных мелочей и заживо хоронить себя в будничных дрязгах, рабочих и домашних! Для тебя это будет не жизнь, а медленное угасание! Давай останемся каждый при своём!
– Ну что ж, ответ, достойный Данилы-мастера из известной сказочки! – горько усмехнулась Эльвира. – Не променял свою суженую на каменную девку-чудище! Лети назад, в гнездо к своей горлице, коль не хватило силёнок на орлицу!
Она молча сбросила с себя пеньюар, резко поднялась с постели и, больше не глядя на любовника, снова облачилась в синее макси-платье. Нахмурившись, обернулась к нему и показала суровым взглядом на сорванный в порыве внезапной страсти и небрежно брошенный на кресло костюм. Шагнула к двери и нажала кнопку звонка. На пороге появилась лохматая девица в кожаном лифе и лосинах. У Севки сжалось сердце при её виде. Та самая! Его недавняя мучительница! Зачем она здесь?! Неужели его, разгневавшего хозяйку отказом, сейчас снова бросят в подвал и посадят на цепь? Или сотворят что-нибудь ещё похуже!
– Что угодно великой Богине? – спросила вошедшая, опускаясь на колени.
– Мой гость отбывает домой. Отвезёшь его, куда он скажет... Выполняй!
– Слушаюсь, Госпожа! – отчеканила лохмачка. Почтительно поцеловала подол хозяйского платья и резко поднялась с колен. – Прошу следовать за мной, Всеволод Викторович!
Последние слова она произнесла с плохо скрываемой презрительной насмешкой. Быстро, почти молниеносно переодевшись в обычный брючный костюм, проводила Севку до машины (вот радость-то для бедняка-неудачника – на «Мерсе» он уже успел покататься, теперь поездит ещё и на «Бентли»!), ловко уселась за руль и за всю дорогу до его дома не проронила ни словечка – лишь загадочно ухмылялась. Над кем она насмехалась? Над пассажиром-недотёпой, пренебрёгшим неожиданно свалившимся на него блестящим шансом? Или над своей доселе такой твёрдой, властной и непоколебимой Владычицей, неожиданно проявившей слабость? Поди узнай!.. Севка сидел, как на иголках и дрожал всем телом. Всё казалось, что эта садистка сейчас остановит машину, выбросит его на тротуар и примется избивать! К счастью, опасения оказались напрасными!
Через полчаса он был дома. И не верил в своё возвращение. Будто в хмельном тумане, поднимался по лестнице к себе на четвёртый этаж (лифтом он почти никогда не пользовался), ещё даже не осознавая до конца, что все его необычные приключения – уже позади.
(Окончание следует)
